– Все. Больше никого нет, – сказал он и начал закрывать за собой дверь.
Девочка так и не вышла.
– Странно, – сказала я. – Где же девочка?
– Наверное, мы не заметили. Заболтались. Забей. Значит, тебе просто подарили этот каллейдоскоп.
На углу Лиговки и небольшого переулочка, выходившего на Пушкинскую улицу, нас ждал нежно-розовый «Хаммер».
Мы с Анечкой сели назад, Мишка сел рядом с блондинкой, сидевшей на месте водителя. Блондинка обернулась.
– Привет, – сказала она и окинула меня холодным взглядом.
Я обратила внимание, что на ее левой руке сверкает крупный бриллиантовый перстень. Тысяч на пять долларов. Интересно, хахаль подарил? Или сама родины напродавала? Что-то не припомню ни одного ученого с такими деньжищами.
– Доброе утро! – сказала я нейтрально.
– Я – Лера, – блондинка улыбнулась мне журнальной улыбкой.
– Танк. Рита Танк. – Оскалилась я.
– Бонд. Джеймс Бонд, – хохотнул Мишка.
Я скромно улыбнулась.
– Боже упаси! Куда мне! Всего лишь журналист. Кстати! Все хочу сказать – охренеть, какая у вас шикарная машина! Любовник подарил?
– Сама! – обиженно обрубила Лера.
– Сама-а-а! Вау! – я придала своему лицу вид самого идиотского восхищения.
– Да. Ниче так, – она сразу подобрела.
Анечка ненавязчиво вступила в беседу:
– Рита интересуется художниками. Ей надо статью для глянца одного написать.
– Да? Ну… даже не знаю. Мои все – такие. Некоммерческие. Не от мира всего. И мрут, как мухи.
– Но мне и нужны такие! – обрадовалась я. – Особенные. Без башни. Знаете, читатели любят ужасы.
– Пилот. У него вместо башни – Марианская впадина! А? – Анечка выжидательно замерла.
– Пилот?! – ухмыльнулась Лера. – Ты бы еще графа Дракулу вспомнила. Пилот уж полгода скоро, как на небесах.
– Да? Точно, – Анечка задумалась. – Я и забыла.
– А чего он? Суицид? – спросила я.
– Да, – Мишка тяжко вздохнул. – Вены вскрыл. Вся мастерская в кровище была.
Все на минуту замолкли.
Машина летела все быстрее. Вокруг нас образовалось облако пустоты. Мы ехали в этой пустоте, словно в другом измерении, легко обгоняя автобусы и легковушки, застрявшие в месиве снега. «Хаммер» разрезал пространство, словно был покрыт тефлоном.
Только один раз нас тряхнуло, когда Лера притормозила перед несущимся наперерез черным «БМВ» времен Второй Мировой.
– Ничего себе? – я проводила машину взглядом. – Охренеть!