Джованна соскочила с лошади, передала
поводья конюху, погладила животное по потной шее, а потом кое-как
заправила за уши выбившиеся из косы волосы. Братья уже скрылись в
доме, а она все мешкала, нежась на солнце. Но потом все-таки
нырнула в прохладу дома. Она тут же побежала наверх, чтобы
переодеться, но громкий голос из кабинета отца отвлек ее по пути в
комнату.
- …ведет себя вызывающе, носит
мужскую одежду…
Сердце подскочило к горлу. Она узнала
этот голос: епископ Гиберти каждый день служил мессу в их церкви.
Она подкралась ближе.
- …чрезмерная гордыня,
самодовольство. Позволяет себе рассуждать и спорить…
- У нее трое братьев, это нормально,
- голос отца был спокойным.
- Мне говорили, что она дерется с
ними на мечах и прочем оружии!
- Если девочка прекрасно говорит на
латинском, греческом, французском, читает на память Гомера,
проявляет способности в вышивании, я не вижу ничего зазорного в
том, чтобы она овладела военным искусством. Она тянется к
братьям.
- Вы знаете, чем это чревато! В
городе ходят слухи…
- Меня не волнуют слухи, епископ, и
не советую вам повторять все глупости, что говорят о Джованне в
моем присутствии. Я ее знаю, как никто. И не волнуйтесь, в
ближайшее время я объявлю о помолвке Джованны, и она очень скоро
станет замужней матроной, как вы того хотите. А пока она будет жить
так, как жила, я не вижу ничего вопиюще неприличного в ее
поведении.
Джованна мельком оглядела свою
полусухую, измазанную тиной рубаху и скорее метнулась в спальню. Не
хватало еще, чтобы епископ увидел ее в таком виде. Она поскорее
разделась, сполоснулась, расчесала волосы, и в этот момент вошла
служанка. Она помогла Джованне переодеться в платье и причесала
ее.
Сердце все еще быстро билось в груди,
отчасти от возмущения, отчасти от чувства радости за то, как отец
заступился за нее. Но вот мысль о замужестве совсем не радовала.
Джованна покусала губы, чтобы не заплакать. А потом сильно-сильно
зажмурилась и пожелала, чтобы замужества не было. Чтобы не пришлось
покидать любимую Флоренцию и братьев. Но, глядя на себя в зеркало,
Джованна понимала и другое: в глубине души она уже задумывалась о
том, какие невесты будут у братьев, какой жених появится у нее.
Только никак не ожидала, что станет первой из семьи Альба, кому
придется покинуть отчий дом.