Через неделю вода схлынула, затянутые
илом поля дружно зазеленели всходами хлебной травы, на каменистых
россыпях показались рощицы миниатюрных ростков. Лишь по резным
зубчикам на краю листа в этих побегах можно было узнать будущие
могучие туйваны. Вскоре вода непостижимым образом покинула
подземные пустоты, страшный прежде шавар стал чистым и удобным, в
нём завелись безобидные светляки, дно нижнего яруса покрылось
грибами, и лишь застрявшие кое‑где выбеленные наводнением панцири и
скелеты бывших хозяев напоминали о том, что было здесь прежде.
Теперь у Шоорана стало два сухих
оройхона, хотя и одного хватало ему с избытком. Но Шооран не думал,
нужна ли ему эта земля. Как завещание звучали в ушах последние
слова старика: «Я илбэч. Я должен строить». Раз испробовав
мучительной и сладкой отравы созидания, он уже не мог от неё
отказаться и продолжал бы строить даже ценой своей жизни, даже
ценой жизни других людей, что гибли на далёких оройхонах из‑за
того, что Ёроол‑Гуй в такие времена приходит чаще обычного.
На этот раз Шооран не стал выжидать
полные два месяца, ведь так за свою жизнь он едва ли сумел бы
выстроить двойную дюжину островов, а ему надо сделать в пять раз
больше. Третий оройхон Шооран решил поставить через месяц. Из‑за
этой торопливости Шооран пропустил время, когда в ручьях второго
оройхона появились бовэры. Шооран просто увидел, что ленивые звери
лежат в воде и жуют сильно разросшуюся водяную траву. Они были ещё
не очень крупными, но уже вполне взрослыми.
Раз появившись, бовэры затем
размножались естественным путем, хотя и случалось изредка, что на
каком‑нибудь оройхоне после мягмара вдруг резко прибывало бовэров.
Почему так случалось – никто не знал, зато немедленно вслед за
радостным событием начиналась братоубийственная делёжка
свалившегося богатства.
Насколько мог судить Шооран, бовэров
на первом оройхоне не убавилось, да и как бы они могли перебраться
сюда? Плоские обрубки, заменявшие бовэрам лапы, были не
приспособлены для ходьбы по суше, а уж перелезть через поребрик
неповоротливые толстяки были физически неспособны. Оставалось
гадать, вынесло ли большущих животных водой из родника или они
самозародились в чистых струях и выросли за одну ночь. А может
быть, как рассказывают женщины, ночью пришёл сказочный дурень Бовэр
и поселил на пустом прежде оройхоне своих потомков.