— Ну... — Агнар пожал плечами, — ты можешь умереть
за них от рук Мо во второй раз. И не смотри так удивлённо. Я пришёл
сюда лишь предупредить и помочь. Ни разу я не обещал сражаться за
этот город с посланником Первого.
— Но... ты ведь Хранитель Бури! Разве ты не сможешь
остановить тварей? — осторожно спросил Лаут.
— Именно потому, что я Хранитель Бури, я не стану сражаться
вместо них, — сурово нахмурившись, проговорил Агнар. Раскаты
грома донеслись снаружи, а собравшиеся за столом притихли,
затаившись, словно мыши под старой половицей. Не разбирая ни слова
из того, что говорили эти двое, они напряжённо ожидали конца этого
разговора. Здоровяк, меж тем, взглянул на растерянного Эдвана и,
вздохнув, тихо добавил, — тебе сейчас кажется, будто бы я
жестоко обрекаю весь город на гибель по собственной прихоти, но это
не так. Противостояние с тварями Первого длится уже не одну сотню
лет, и если люди не могут защитить себя сами в этой войне, то и от
помощи Хранителей им не будет проку. Так что не меряй меня смертной
меркой, Эдван. Я... уже давно перестал быть человеком.
Услышав эти слова, Лаут на несколько секунд выпал из реальности,
словно огретый мешком по голове. С глаз юноши словно сорвали
пелену, и образ Агнара, добродушного здоровяка и его друга из
прошлой жизни, с которым он прошёл и школу, и много сражений,
внезапно растаял. Эдван впервые за долгое время не осознал, нет,
начал осознавать, кто всё это время сидел перед ним. Могущественный
Хранитель Бури... действительно уже не мог быть тем самым парнем,
которого он когда-то знал. Он отличался от простых одарённых так
же, как сами одарённые от смертных. И когда он только успел вбить
себе в голову, что Агнар станет защищать Город? Почему сам вдруг
обеспокоился судьбой этого места настолько, что решил сражаться за
него? Покачав головой, юноша прогнал эти мысли, решив, что подумает
об этом как-нибудь позже. А сейчас, ему, пожалуй, стоило бы
объясниться со старцами и мастерами, которые уже начали терять
терпение...
— Что сказал уважаемый Агнар? — подчёркнуто вежливо
поинтересовался Шан Фан. Впрочем, его лицо с головой выдавало его
истинные чувства. Старик был раздражён и немного оскорблён тем, что
они все были вынуждены ждать конца разговора, из которого не
разобрали почти ни единого слова.