В кабинете, где сидят дизайнеры, действительно есть целая витрина с машинами, танками и каретами. Женек увлекается сборными моделями. Поэтому дизайнер при виде мальца приходит в полный ужас.— М-макс, ты его это… убери. Пусть издалека смотрит. Руками не трогает…— Это еще почему? — ни с того ни с сего во мне просыпается странное чувство, когда за ребенка готов голову откусить.— Он мои машинки сломает.— Новые купишь, тридцатилетний «мальчик». Все равно тебе делать нечего, сиди да собирай.— У меня проекты…— …Неделю не сдвигаются с мертвой точки, — заканчиваю за него.— Вы видели, что творится? В туалете что-то взорвалось… — в кабинет забегает Фролова.— Голова у Ромы. Слишком напрягся, видно.— Ой, Максик, это твой племянник?! Какой милый! — замечает Туся, начиная сюсюкать с малышом. Тот улыбается своими пятью зубами. Да, я успел сосчитать, пока он с особенным усердием грызет машину Жеки.— Эм… нет.— А кто?— Тусь, ты можешь в магазин сходить? — избегаю прямого ответа и сую ребенку самую красивую машинку из коллекции. Он, радостно пыхтя, сразу же тащит ее в рот.— Не-е-ет… Только не эту… — хватается за голову Жека.— В магазин?! — переспрашивает Туся.— Да. Вот список. Сбегай, а? Очень надо. Видишь, какой голодный? Деревяшки гложет, — киваю на «сына».— Не могу. Мне на ногти идти через час.— Не понял? Какие ногти в рабочее время?— Так ты же меня сам вчера отпустил… — делает невинные глазки.— Ладно, иди. Но чтобы больше такого не было. Жека, тогда ты выручай.— Ага, сейчас! Уйду, а вы тут все мои машины слопаете…— Мы их и так слопаем. Есть-то нам нечего, — качаю головой. — Что ж, коллеги… раз так, то мы с Максимычем посовещались и решили, что премию в этом месяце разделим пополам. Ему и мне. Да, Максимыч? — вытираю слюни стекающие по подбородку мальчишки. Он начинает хохотать. Нравится, видать, как я его называю. А может, как настоящий будущий бизнесмен радуется слову премия.— Как это? — переглядываются коллеги. — Ты сейчас серьезно? Я жене новый телефон обещал, — хлопает глазами Жека.— Купишь. Надувной и с кнопочками. Если проект не будет готов к концу недели, то еще и вычту из твоей зарплаты премию для второго Максимыча.— Второго? — переспрашивает Туся, и в этот момент из коридора слышится:— А! А-а-а!— А вот и он. Ну мы пошли. Скучно тут у вас.— Макс, а машину вернуть?— Вернем позже. Возможно, по запчастям.— Я вас обыскалась! — восклицает секретарша, увидев меня.— Боец готов?— К чему?— Подгузник, спрашиваю, поменяла?— Да… В туалете полный абзац, пришлось менять в переговорной.— Молодец, что не растерялась. А теперь… Надо в магазин за едой.— Так я с удовольствием. Уже бегу, — сует мне второго ребенка и, выхватив у меня из рук список, убегает. Даже денег не спросила, вот дает! На лету схватывает!Теперь у меня в каждой руке по пацану… И второй Максимыч настроен скептически. Ему не нравится, что у брата есть машинка из фанеры, а у него только лямка от штанов. Дети начинают драться и визжать.— А ну, тихо!Ноль эмоций.— Мальчики!— У-у-у!— А-а-а!— Женя, прости, — вбегаю в кабинет и хватаю с полки еще несколько машин. Сейчас я готов отдать близнецам все что угодно, даже ведущего дизайнера на блюдце, лишь бы замолчали.— Ой! Как быстро у тебя дети множатся… Уже два, причем одинаковых, — из кабинета выходит Туся.— У-у-у!— Макс, ну что ты, совсем с детьми не умеешь ладить?— Неа… Я этот, как их там… Фри. Чайлдфри. Был. До сегодняшнего дня.— Звучит, словно Джеймс Бонд, — хмыкает. — А кто это такой холоший, а кто это такой класивый? — девушка обращается сразу к обоим братьям, растягивая и коверкая слова. Никогда не понимал, зачем так разговаривать с мелкими. Типа так лучше поймут? Это вряд ли…Дети смотрят на нее, на минуту замолкая. И быстро потеряв интерес, снова начинают драться и вопить. Теперь у каждого по машине в руке. Но им все равно нужно отобрать игрушки друг у друга.— Что-то они у тебя странные. Может, врачу показать?— Сама такая, — обижаюсь. Как будто моих кровиночек обвиняют в неполноценности.... — Иди давай. Ногти сами себя не накрасят.— Странный, ты, Лобанов...— Спасибо. Дети, скажите тете: «Премия — пока», — беру их как кукол и машу двумя детскими ладошками, вызывая довольный хохот и посмеиваясь сам. Фролова фыркает и убегает, кинув на прощание:— В бухгалтерию отведи козявок, если не с кем оставить. Там детей целыми днями обсуждают, будут только рады. А то ты нервный какой-то стал...Хм. А идея-то неплохая.— Ну что, братцы-кролики, вперед! Туда, где знают все о капусте...