В 1901 году действовать аналогичным образом в привислинских
губерниях было абсолютно невозможно. Поэтому император сделал ход
конём с предложением сделки для кайзера и Манифеста для собственных
подданных, сочиняя текст которых он вспоминал слова Айтона,
мысленно обращаясь к польскому социуму и германскому императору:
«Всё будет, как вы хотите, но совсем не так, как вы себе это
представляете».
Никаких подробностей соглашения двух монархов и царского
Манифеста члены Госсовета не знали, а потому страсти с самого
начала закипели нешуточные. На каждый аргумент «за» сохранение
привислинских губерний в составе империи во что бы то ни стало
следовал немедленный аргумент «против».
-Польша – это великолепный домбровский уголь, - говорили
одни.
- Который не годится для корабельный топок, поэтому приходится
закупать «Кардиф»- парировали оппоненты
-Польша – это почти миллион платежеспособных
налогоплательщиков!
– Да, но согласно Органическому статуту царства Польского от
1832 года, собранные налоги остаются в самой Польше …
- Польша – это почти 700 тысяч потенциальных солдат!
– Хороши потенциальные солдаты, которых в мирное время
удерживают от бунта 300 000 регулярных войск!
-Поляки – верные офицеры империи. Вспомните шесть генералов,
казненных мятежниками за отказ изменить присяге царю!
– А вы вспомните, что казненных мятежниками было только шесть, а
изменивших присяге – на порядок больше!..
Спустя час сварливых замечаний и нелицеприятных эпитетов
выяснились основные противостоящие силы. В лагере, требующем
удержать Польшу любыми силами, нарисовалась причудливая эклектика
из сторонников жесткой русификации окраин, где первую скрипку играл
генерал-губернатор Финляндии, командующий войсками Финляндского
военного округа Николай Иванович Бо́бриков, за спиной которого
маячил великокняжеский комплот. К ним примыкали панслависты и
чиновники, обязанные Царству Польскому своим благополучием и
карьерой.
В противоположном лагере, считающем Польшу весьма сомнительным
активом и почитающем за счастье сбагрить её кайзеру, собралась не
менее фантастическая коалиция из остзейских немцев и русских
чиновников, требующих национального размежевания на западных
окраинах Российский империи и восстановления утраченных русским
народом позиций в рамках концепции «Великой России». Самым ярким
выразителем этой идеи станет через несколько лет Пётр Аркадьевич
Столыпин.(*)