Ярчайшую иллюстрацию выводов всех вышеупомянутых психологов,
неврологов, экономистов и социологов представлял собой кайзер
Вильгельм II.
«На всех крестинах он стремился быть крестным отцом, на каждой
свадьбе — женихом, на любых похоронах — покойником», — злословили о
последнем немецком кайзере современники. Порой эксцентричные
выходки правителя, страдавшего комплексом неполноценности из-за
поврежденной при рождении и полупарализованной левой руки,
заставляли многих усомниться в его психической нормальности.
Самовлюбленный и суетливый, любитель театральных поз и напыщенных
речей, Вильгельм всегда стремился играть главную роль. По этой
причине еще молодой монарх поссорился с канцлером Отто фон
Бисмарком, который не терпел вмешательства в свою политику и в
результате ушел в отставку.
Государственными делами кайзер занимался мало и всегда плохо.
Ума небольшого и неглубокого, хотя и быстрого, образования
поверхностного конечно же не могло хватить на все бесчисленные
прожекты Вильгельма. Он заменял все эти качества дилетантским
апломбом, самоуверенностью, с которой рассуждал и о живописи, и о
музыке, и о востоковедении, и о Библии, и об архитектуре, и об
истории, и вообще о чем угодно. На настоящую умственную работу, на
серьезные, сколько-нибудь длительные усилия мысли его способностей
не хватало. Он был суетлив, но совсем не прилежен. Его близких
серьезно беспокоила явная и всегдашняя лень императора, временами
полная неспособность ни к какому усидчивому труду, болтливость и
нежелание прослушать доклад до конца, не перебивая докладчика.
Самохвальство, тщеславие и связанную с этими чертами лживость
первой заметила в нем его мать, а потом и многие другие, кто с ним
сталкивался. Все его провокационные высказывания, волновавшие и
раздражающие Европу в течение всего царствования, заявления, что
нужно порох держать сухим, воинственное бряцание оружием — все это
Вильгельм пускал в ход именно тогда, когда Германии ровным счетом
ничего не грозило. Самую неистовую речь он произнес, отправляя
войска в совершенно безопасную для них экспедицию в Китай в 1900
году, где немцы действовали вместе со всей Европой против плохо
вооруженных и слабых боксерских отрядов. Он потребовал, чтобы
солдаты вели себя, как гунны при Атилле. Но когда в самом деле было
возможно нарваться на отпор, Вильгельм, при всей словоохотливости,
всегда хранил молчание. Его бахвальство кончалось там, где
начиналась боязнь за себя. А это состояние жило в нем
постоянно.