— Кано… сынок… где же ты! — в отчаянии кричит Нэрданель. Сжимая
ледяные пальцы в кулаки. Заставляя стаи чаек в испуге метнуться
вверх, к хмурым рваным тучам.
— Амьо… — вдруг отвечает ей тихое осанвэ, на грани яви и сна.
Хриплым простуженным голосом, совсем не похожим на звонкий голос её
сына, но Мудрая срывается с места, бежит среди камней, беззвучно
повторяя: «Кано, Кано, сынок, я тут! Я иду к тебе!»
В сгустившихся сумерках ей удаётся найти заброшенную рыбацкую
лачугу. Нэрданель с трудом открывает покосившуюся дверь — её
Макалаурэ сидит на корточках у маленькой печки. Кано скармливает
жадному огню обломки лодки, что разбитой валялась среди скал у
моря. Менестрель вскакивает с места, заходится долгим кашлем.
Эльфийка хватает его худые руки в свои, помогает вернуться к теплу
очага и бессильно осесть на ворох скомканного грязного тряпья в
углу.
— Амил… мама, ты нашла меня… — Макалаурэ бормочет сквозь
стиснутые зубы, стараясь сдержать новый приступ кашля.
— Да, сынок. Мы поедем домой, Кано. Всё будет хорошо… —
прижимает голову сына к своей груди Нэрданель, с нарастающей
тревогой вслушиваясь в его прерывистое дыхание.
— Нет. Я проклят. Я не вернусь… — на губах менестреля пляшет
горькая усмешка. Кано привстаёт, дотягивается до стола и хватает
бутылку. Пьёт прямо из горлышка. Обречённо мотает головой. — Мы все
прокляты… Этот чертов мир проклят… Я не вернусь… Братья не
вернутся… Отец навечно в чертогах Намо…
— Кано, послушай меня. Ты мне веришь? Война закончилась… Давно.
Очень давно. Ты должен вернуться! — Нэрданель ласково гладит
грязные спутанные волосы сына, нежно целует их.
— Отец меня не простит, аммэ! Я бросил Сильмарилл в море! Я!
Понимаешь, я сам! Бросил! — Макалаурэ пытается вырваться из рук
матери. Рычит, в отчаянии ударяя бутылкой по полу. Звон стекла.
Нэрданель хватает руки сына, целует выступившую из порезов
кровь. Качает головой.
— Поедем домой, сынок.
— Нет! Я не могу! Я не хочу! — Макалаурэ вырывается из объятий
матери. Сломя голову кидается к двери. Навалившись худым плечом, с
трудом открывает её и бросается бежать под проливным дождём во
тьму.
Нэрданель срывается следом. Хватает за рукава, за край
куртки.
— Стой! Кано! Стой!
— Нет! — менестрель шатается, поскальзывается на мокрых камнях,
но упрямо карабкается по чёрным скалам.