- Некоторым это зрелище кажется
невероятно возбуждающим и волнительным, лучше шпанской мушки.
Другим – постыдным и нелепым. Как бы то ни было, четыре шиллинга
платят все посетители Вечных Любовников. Как по мне, если отвлечься
от… деталей и взглянуть на него отрешенно, ничего постыдного и
ужасного в нем нет. Как можно осуждать то, что не имеет в своей
основе ни мотива, ни желания? Это огромный чан протоплазмы, которая
занимается тем единственным, к чему способна, и поглощена этим
целиком и полностью. Эту протоплазму не сдерживают рамки морали и
какие-либо условности. Она не способна рассуждать, а значит,
нравственность для нее остается там же пустым звуком, как для нас –
жужжание пчелы над цветком. Согласитесь, нелепо обвинять в
порочности то, что не способно осознать саму суть порока.
Уилл?
Тот не ответил. Застыл, широко раскрыв
глаза, бессильный смахнуть даже выступившие на лбу капли пота. Лэйд
вздохнул и взял его плечо. Крепко и основательно, так что тот
зашипел от боли.
С некоторым удивлением и даже
смущением Лэйд обнаружил, что глаза Уилла быстро вернули себе
осмысленное, уже знакомое ему, выражение, лишь несколько секунд
лихорадочно поморгав.
- Это… было весьма болезненно, мистер
Лайвстоун. Зачем вы это сделали?
- Чтоб привести вас в чувство,
дружище. Зрелище Любовников многих вводит в транс, заглушая все
мысли и страхи. Люди готовы часами стоять на краю, завороженно
глядя на… то, что совершается внизу. Не могу их осуждать за это,
хоть и нахожу подобное занятие не самым подходящим для
джентльмена.
- Просто… стоять и смотреть? – судя по
тяжелому движению кадыка на шее Уилла, он проглотил даже не комок,
а полновесный саманный кирпич, застрявший в горле, - И как долго
это может длиться?
- Обычно несколько часов. Поглощенные
этим зрелищем, зрители утрачивают чувство времени, а затем – и все
прочие чувства, одно за другим. А потом…
- Что?
- Потом они шаг за шагом приближаются
к краю, не в силах оторваться от того, что видят. Всякая мысль о
разрыве уже кажется им невозможной, как невозможна мысль о том,
чтоб оторвать собственную конечность. Они уже там – душой и телом.
В конце концов они прыгают вниз. Как лемминги с утеса. Только ведет
их совсем другой инстинкт, если вы понимаете, о чем я
говорю.
Уилла передернуло. Значит,
понимал.