- В Аталийской империи запрещены человеческие жертвы, - не
замечая криков, которые стали перемежаться нецензурной бранью,
громко сказал даян, сложив руки на груди.
- Не твое дело, чужак! – выкрикнул щуплый высокий мужчина,
одетый получше остальных. – Нет нам дела до империи. Тут наши
законы!
Подтверждая слова мужчины, из толпы выдвинулось несколько
человек с вилами и кирками, явно намереваясь прогнать пришлых
подальше. Ляна вздрогнула, глядя в их черные от злости глаза, но
маг не сдвинулся с места, даже меч из ножен не вынул.
- Убирайтесь! Убирайтесь! – закричали вооруженные люди, скопом
шагая на даяна, но тот и не шелохнулся.
Людей не остановили его спокойствие и уверенность, они лишь
решительнее двинулись к нему, потрясая оружием. Когда до мастера
оставалось не более пары шагов, тот резко взмахнул рукой, сложив
пальцы в каком-то жесте. В тот же миг мужчин отбросило назад волной
голубоватого свечения.
- Даян, даян, даян! – вскричали те, кто толпился поодаль. – Это
даян!
- Отвяжите шаманок, - велел Адэр, так и не двинувшись с
места.
- Ты чужак! – выкрикнул все тот же тощий мужчина. – И ничего не
знаешь! Мы тут уже много месяцев ждем дождя, но Небо жестоко к нам.
Хозяин удела отсылает обратно гонцов, а ваш этот… император… Ха!
Кому какое дело до того, что мы тут погибаем? Если он и просит Небо
и Землю о милости к людям, то мы слишком далеко, чтобы чувствовать
силу императорских молитв! Не долетает до нас дух благовоний из
Золотого Города.
Толпа одобрительно загудела. Громче застучали барабаны.
- Пастухи увели стадо на восток, но там чужая земля, - продолжал
мужчина. - На них напали, перебили часть людей и скота. А по дороге
обратно многие овцы полегли от голода и жажды. По ночам же набегали
волки. А тут… Земля не родит. Даже трава не растет. А эти… шаманки!
Только и знают, что обещать. Так пусть выполняют обещание. Призовут
дождь – отпустим!
Но по лицам людей Эмилянь видела, что те вряд ли поступят так,
как заявляют. Скорее оставят шаманок погибать в поле даже в том
случае, если дожди накроют эту часть империи на долгие и долгие
дни.
- Пусть призывают дождь! Пусть призывают! – заголосила какая-то
старуха, потрясая сухими руками. Ей вторили барабаны. – Нам нужен
дождь!
- Пусть стоят тут до тех пор, пока не пойдет дождь! Пусть Небо
видит! Пусть Небо видит! Дождя! Дождя! Вызывай дождь! – будто крики
старухи стали последней каплей, заголосила толпа. Женщины кинулись
к привязанным шаманкам, стали их трясти. Да так, что у обессиленной
старой шаманки безвольно закачалась из стороны в сторону голова.
Женщина застонала, но ее стоны потонули в криках. Молодая шаманка
безучастно сносила тычки, удары и прикосновения рук, рвавших на ней
яркие одежды. Лишь маленький мальчик у ее ног заплакал горше, завыл
перепуганным зверьком.