Живая вода - страница 21
Валентинка снег протает,
Уж она-то точно знает,
Где Валюшеньку искать.
Раз, два, три, четыре, пять...
Как в Иванову ночь загорались костры,
Растекалась короткая ночка,
А по лесу шептали, язвили кусты:
"Холодна, как русалочья дочка".
Не цепляйтесь, кусты, не свивайся, трава,
Не ярись, белозвездная ночка.
Что ж ты, любый, обидные кинул слова:
"Холодна, как русалочья дочка!"?
Уж не я ли с тобой до медвяной росы
Воробьиные ночи встречала?
Уж не ты ль расплетал две тугие косы?
Все болотная птица кричала.
Только чудилось мне: то не выпь так кричит -
Супостатка, богачка Аглая.
А трава тайным голосом тихо сверчит:
"Дорогая моя, золотая...".
Ей поластиться срок - до покосной поры,
А потом режет ноги отава.
Я за хмель отдала все девичьи дары,
Но не хмель то был, а отрава.
В полуночном лесу разыщу дивный цвет,
Берегись же, разлучница злая.
Я хозяйкою буду на весь белый свет.
Не видать тебе дролю, Аглая!
Чу! Широкий листок колыхнулся, опал,
И прорезалась почка живая.
Лес склонился и страшно, и дико молчал,
Чернь ночную с макушки сливая.
Жгуче застит глаза не роса, не слеза,
Звонко лопнула зрелая почка.
В ней смеялись, искрились Аглаи глаза...
Холодна ты, бедняцкая дочка.
С текучестью знойной лозы твои руки сравнимы,
В глазах янтари перемытых дождем виноградин,
А дерзкие губы так ненасытно сладимы,
Что я, задыхаясь, никак не могу оторваться.
И бродит, и плещет пьянящая, дивная сила.
Ты ближе и ближе, а берег все дальше и дальше...
О, как нас штормило, как терпкою нежностью било,
И, все позабыв, мы спасенья уже не искали.
Лилит, эта рыжая бестия, в море плясала,
И кудри волною неистово нас обвивали,
А танцем своим первородным томила, сжигала,
Змеею взвивалась и шалые руки сплетала.
Но что это с нами? Мы Боги, мы птицы, мы звери...
Два Сердца - два Солнца. Единобезбрежное небо!
И настежь распахнуты светлые райские двери...
Но это лишь блики играют на темной воде.
И стон твой прощален, как вскрик умирающей птицы,
И солнце, с ресницы упав, по плечу покатилось.
Луна холодна. Отплясала свое дьяволица.
И мы неподвижны с тобою, мы здесь утонули.
Весна обломила крыло
И Синею птицей упала.
Ее замело, занесло
И скрыло приметы начала.
Не сбылся весенний полет,
И я холода осудила.
А ветер бьет в льдинку, поет:
"Динь-динь-ди-ла-ла-дила-дила...
Начало рождает конец,
Но в смерти таится рожденье.
Познай же сцепленье колец