Но мы знали правду. Знали, кто дошёл до Берлина. И
что война прекратилась отнюдь не в результате «секретных
пятисторонних переговоров полномочных представителей в Берне,
завершившихся подписанием мирного договора в Потсдаме,
предопределившим грядущее воссоединение великой Германии». Мы
помним наше знамя цвета крови над серыми куполами поверженной
вражьей столицы.
Мы помним, пока мы живы. Или, вернее, можно сказать –
мы, русские, будем жить, покуда помним всё это.
* * *
…Вокруг имперского штаба день и ночь вышагивали
патрули – просто так, для порядка. Вздохнув, я двинул прямиком ко
входу – двери в два человеческих роста, резной дуб, начищенная
бронза; хоть сейчас в музей.
Как известно, Империя там, где её армия.
Следовательно, там, где на ветру трепещет имперский штандарт с
угрюмым орлом, непременно должна стоять лагерем и пехота означенной
империи. Старая как мир истина.
У нас на Новом Крыму народу не так уж много, и у нас
оставили не корпус, не дивизию и даже не полк. Всего-навсего
отдельный десантно-штурмовой ударный батальон «Танненберг» из
состава той самой Третьей Десантной дивизии «Мёртвая голова», в
которой, собственно говоря, мне и предстоит служить.
И, кстати говоря, помимо всего прочего, солдаты и
офицеры батальона «Танненберг» слыли большими специалистами по
контрпартизанской борьбе.
Одно утешение – батальон «Танненберг» был именно
«батальон», то есть Battalion, а не Abteilung.[2]
А ещё, само собой, у нас открыли вербовочный пункт.
Тоже старая как сама идея империй истина – новых солдат следует
искать в том числе и там, где теряешь старых.
Вербовщики по первости устроились отдельно от штаба,
в уютном особнячке. Особнячок этот вначале регулярно забрасывали
презервативами с краской – здоровенный штурмовик в бронежилете и с
«манлихером» поперёк широченной груди только ухмылялся, ловко
уворачиваясь от летящих в него разноцветных снарядов. Выкрики
толпы, похоже, нимало его не трогали.
Потом нашим надоело кидаться. У всех мало-помалу
нашлись другие дела – Империи тоже требовалось пить-есть,
желательно повкуснее, и цены на нашу рыбу, крабов, осьминогов,
кальмаров и ползунов медленно, но верно поползли вверх. Империя
платила исправно.
А вербовочный пункт продолжал тихо-смирно себе
существовать, никому, собственно говоря, не мешая. Империя не
вводила всеобщей воинской повинности, ей – удивительное дело –
якобы хватало добровольцев. Разумеется, с других планет.