– Лейтенант? – Я не сразу сообразил, что пропустил
«господина». Я постучал в днище рукоятью ножа. Потом ещё раз,
громче. Ничего. Как и следовало ожидать.
У меня за спиной вполголоса выругался Хань. Выругался
по-китайски.
– Ничего не поделаешь, это надо резаком вскрывать, –
повернулся я к нему. – Возвращаемся, попробуем наш люк к водителю
открыть.
Тоже задачка та ещё…
– Может, другие попробуем, господин
ефрейтор?
– Нет смысла. Чем-то их накрыли… словно две газовые
бомбы взорвали. Хвост и голову зацепили, а у нас
пронесло…
– У нас приток воздуха заблокирован был…
– А почему ж потом сразу не задохнулись, когда только
наружу высунулись? – возразил я.
– Не могу знать, господин ефрейтор!
– То-то и оно, что «не могу»…
* * *
Лес вокруг нас молчал. Ни звука, ни движения. И мне
это донельзя не нравилось. Так на войне не бывает. Мне доселе не
приходилось бывать в настоящем бою, но даже в наших военных играх
такого не случалось.
Ребята возились возле люка в отделение экипажа. Он
был заперт, как и положено по уставу, но не заблокирован, и после
всего лишь десяти минут непрерывной и цветастой ругани (особенно
отличался Хань) броневой блин наконец-то уступил.
На всякий случай я приказал всем быть в
масках.
Экипаж был на местах. И слава богу, а то я уже,
грешным делом, стал подозревать, не исчезли ли они вообще,
благодаря неведомой магии и волшебству. Водитель уронил голову на
рычаги, командир свесился вниз из башни, наводчик свалился со
своего железного ковшеобразного сиденья на подвесной
пол.
Внутри у меня всё оледенело. Все погибли? В один миг?
Но почему тогда уцелели мы?..
За спиной сдавленно охнул Назариан.
Однако уже в следующий миг водитель пошевелился.
Повернул голову, взглянул на нас мутным, словно с перепою,
взором.
– Р-ребята, а что…
Штабс-вахмистр, командир «бээмдэшки», очнулся следом
за ним. Очумело повертел головой, словно проверяя – на месте
ли?
– Что случилось, ефрейтор?
Я в двух словах рассказал. Вахмистр выругался и ткнул
кнопку на рации, вызывая лейтенанта.
Несколько мгновений в эфире царила полная тишина.
Даже без извечного треска помех. А потом…
…Брань, которой разразился лейтенант, заставила меня
отнестись к нему с неподдельным уважением. Так ругаться в моём
представлении мог только заслуженный боцман торгового флота.
Лейтенант помянул всю многочисленную эволюционную родню лемуров,
припомнил всех их возможных и невозможных половых партнёров и так
далее и тому подобное.