Придется
будить Митри.
И денег нет
тоже. Только те, что остались у сестер. На сколько их
хватит?
Оглушенная
этой мыслью, я возвращаюсь в реальность только когда К’ярд касается
моего плеча. Прикосновение отдается странным теплом, и лишь спустя
пару мгновений я понимаю, что не дернулась, не шарахнулась в
сторону, да я вообще не сделала ничего из того, что обычно
происходит, когда меня пытается коснуться посторонний. К’ярд ничего
не заметил, но достаточно уже того, что заметила я.
— Почему ты
ничего не сказала? — Он снова хмурится.
Когда он
хмурится, становится еще больше похожим на отца, и это окончательно
отрезвляет. Я толкаю дверцу и выхожу, чувствуя на себе пристальный
взгляд все время, что иду к дому. Даже когда стучу: ногой, потому
что колотить кулаками по нашей двери себе дороже, занозы
замучаешься вытаскивать.
— Вирна?
Что случилось?!
Заспанное
лицо сестры мигом становится встревоженным, но я просто захожу в
дом, на ходу бросив:
—
Потом.
В комнате
просто стягиваю одежду, сбрасывая ее на пол, падаю на диван и
заворачиваюсь в плед. Митри какое-то время стоит в дверях, но потом
все-таки уходит, и только тогда под пледом меня начинает трясти
по-настоящему. Я позволяю этой дрожи взять верх, а слезам —
катиться по щекам до полного опустошения. Когда оно наступает,
солнце уже поднялось, и мне приходится тащиться к окну, чтобы
задернуть шторы. Первое, что бросается в глаза — накатывающие на
берег волны, от которых передергивает.
Второе —
стоящий в конце улицы эйрлат, который отлично видно под таким
углом.
С силой
задергиваю шторы и возвращаюсь на диван, почти сразу после этого
раздается стук в дверь:
— Вирна? —
голос Митри. — С тобой все хорошо? Спишь?
Молча
переворачиваюсь на другой бок: никаких больше разговоров, пока не
приду в себя. Сегодня я и так сказала слишком много, и сказала это
тому, кому совершенно необязательно об этом знать.
Лайтнер К’ярд
Я не знал
сколько просидел в эйрлате возле дома Мэйс.
Произошедшее этой ночью просто отказывалось
укладываться в голове. Это будто бы случилось во сне, или с кем-то
другим, но точно не со мной. Начиная со ссоры в «Бабочке», где
Вирна набросилась на меня с кулаками, и заканчивая прыжком в
океан.
Свист
ветра.
Удар.
Сомкнувшаяся надо мной вода.
Воспоминания мелькали перед глазами, как на
ускоренном просмотре. А от некоторых вовсе начинали подрагивать
пальцы, и тогда я сильнее стискивал их на рогатке
эйрлата.