…Прочь гонит, но это не я! Это как… Я не хочу!
– Эй, Сидд! Ты это брось!..
…Ты же сам себе хозяин! Постой, объясни, что с тобой происходит?
With your daddy and mummy…
– Нет, Джефф, нет. Прости, я лучше поеду. Есть пара важных дел.
– Но ведь это не ты.
– Нет, это… я. Я так решил.
Э нет, Сидди, это ты меня … прости. Обожаю эту песню. Почти в любом исполнении. Предохранитель на пульте снимается мягко, бесшумно, а щелчок самой кнопки остается никем не замеченным, теряясь в оглушительном реве-хлопке сдетанировавшей взрывчатки. Испаряются недавно еще такие вкусные пончики и кофе. Крошево вывески D’Netty оплавленным фейерверком устремляется в небо, чтобы через секунду всыпать прибитому звуковой волной Сидду зеленым дождем.
– Бежим!!! – ору ему прямо в ухо и начинаю тащить за собой.
– Зачем? Куда?! Что происходит? – бедный… Вопрос в твоих глазах напополам с ужасом растягивает зрачки до размеров Солнечной системы. Это глаза Сидда, но сумасшедшего – к сожалению; мертвого – к счастью. – Туда!! Держи крепче!
Протянутый пульт схвачен – подчиняясь рефлексу, ты вцепляешься в него, как в путеводную нить, как в спасательный круг…
Броневик с копами на подъезде, я слышу рев двигателя и жалостливый скрежет разрываемого могучим корпусом хилого забора парка, я вижу его силуэт, направляющийся по дальней аллее к тиру. Бегу и тащу.
А ты начинаешь приходить в себя, бежишь почти вровень со мной, вместе мы резко тормозим возле прилавка-рубежа тира… и ты умираешь. Твоими глазами глядит на меня тварь, жаждущая впиться мне в глотку черными жвалами. Сидд не воспротивился, он отдался, и теперь тварь, сидевшая в нем до сих пор тихо и смирно, слышит лязг оружия, топот подошв и короткие команды главы группы. Она чует опасность, бросает все ресурсы на сохранение «жизни» тела-футляра, с этой минуты подчиненного ей напрямую.
Твои расследования не привели тебя к смерти, как они сделали это с многими любопытными легавыми. Они привели людей из NewSelf к тебе. Инъекция очень (очень!!!) специфической субстанции в область между полушариями головного мозга (если верить коксовым друзьям, кажется, испытавшим это на себе). Этого хватает, чтобы крошечная тварь уцепилась за тело смертного, но всё же не слилась с ним. Никакие обостренные чувства и нюх на скверну не заметят в несчастном червоточины, а он при этом будет периодически обуреваем странными желаниями… А если вдруг решит им не следовать или даже упорно сопротивляться, будет мучим страшными болями и почти физиологической потребностью в конкретном действии. Если и это не аргумент – бац – и голова превращается в конфетти. А если аргумент, то, постепенно сдавая позиции, человек наладит устойчивую связь с непрошеным гостем, чем и предоставит возможность в любой удобный для твари момент овладеть собою.