— Смотри на меня, блять! Смотри! Нравится? Нравится, да? Отвечай!
— Д-да, — я вскрикнула, до крови кусая нижнюю губу.
— Что да? — Ещё один резкий толчок, и в меня будто воткнули острый кол.
— Д-да, Хозяин.
Дамир рассмеялся. Получив то, что так одержимо жаждал. Придерживая обеими руками мои щёки, нависая надо мной чёрной бездной, сумасшедший демон не позволял мне даже моргнуть, он заставлял меня смотреть на его проклятую маску. А когда я попыталась зажмуриться — сильно сдавил голову ладонями, словно тисками, и ещё больнее толкнулся в лоно.
Несколько рывков, и Дамир кончил. Застонав, закатив глаза, он излился тёплым семенем вглубь меня. А затем брезгливо оттолкнулся, перекатившись на спину. Свернувшись калачиком, я быстро сползла на пол, забившись в угол, между тумбой и постелью, продолжая рыдать, стонать, трястись от страха. Промежность саднила, пульсировала и горела. Будто Дамир облил мои внутренности бензином и бросил в них спичку.
Немного придя в себя, я невольно бросила взгляд на тигров.
Боже! Твари спаривались. Прямо на диване. Тот, который был покрупнее, вероятно самец, навалившись на партнёршу сверху, жадно вцепился клыками в её холку, принявшись вколачиваться своим объёмным органом в немаленькую дырку самки. А самка, в свою очередь, довольно урчала, вздернув волосато-полосатую задницу кверху.
— О, ну наконец-то! Хвала небесам, трахнулись! — хохотнул Хозяин, приподнимаясь на локтях, вытирая свой, испачканный спермой и кровью член, о белоснежную простынь кровати, — Ты смотри! Никак не мог выбить потомства из ленивых тварей, а тут… как с цепи сорвались. Видимо, киска твоя так понравилась. Папочке давно пора начать зарабатывать на этих вонючих клочках шерсти. Один только отпрыск чистокровного амура оценивается в один мой завод.
Ублюдок! Какой же он всё-таки мерзкий ублюдок.
Вдоволь насытившись друг другом, в конце концов, тигры усмирились.
— Сатир! — крикнул Господин. — Кошар забери. И пригласи мне азиаток.
— Слушаюсь! — в хоромах появился охранник. Отвязав тигров, Сатир быстро вывел животину прочь.
После того, как в комнате стало немного спокойней, Дамир снова обратился ко мне, махнув перед моим лицом окровавленной простыней, словно белым флагом поражения.
— Поздравляю, Игрушка. Теперь ты — моя женщина! — оскалившись, он натянул брюки на влажные от пота бёдра и добавил, — Сегодня — ночуешь тут. На полу. Рядом с кроватью. Хочу целую ночь ощущать запах твоей поверженной киски. А в следующий раз, когда снова явишься на отработку, попросишь Завира сделать тебе клизму.