Читать Лиорская мельница - Андрей Андросов

Уважаемые читатели, в конце книги есть глоссарий для тех, кому тяжело сходу разобраться в местной терминологии. К пониманию происходящего необязателен, но кому тяжело продраться через первые главы - можно ознакомиться заранее.

– Грузите, ленивые крысы! И ты тоже, Лаор! – дюжий бригадир уже битый час, не стесняясь, орал на нерадивых грузчиков. – Тебе платят не за то, чтобы ты поминутно бегал в сортир! Тебе, ленивая паскуда, платят за то, чтобы ты брал вот эти ящики и нес их вон в то корыто. Молча! Прошу прощения, садмы. Шарговы нойты вечно отбиваются от рук.

Последние слова Баартух произнес извиняющимся тоном, почтительно поглядывая на стоящих поодаль грузовой площадки людей. Лишь один из них - невысокий доми в традиционном гарбе, мог похвастаться богато украшенным фиолетовым браслетом на руке.

Двое других, угрюмый канторец и дерганый бородатый старик с породистым носом, браслетов садмов не имели. С канторцем все понятно, а вот старик вообще не производил впечатления. Одежда дешевая, украшений нет, неопрятный. Такого легко принять за оборванца.

Но Баартух работал в порту всю жизнь, навидался всякого отвык оценивать нанимателей по внешнему виду. Да и трудно вообразить, чтобы человек, заинтересовавший одного из всесильных в Аркензо красно-белых, оказался простым оборванцем. Поэтому решил подольстить всем скопом. Мало ли, как обернется?

Могут лишних деньжат накинуть, за старательность, главное не забывать напоказ подгонять нойтов. Наниматели такое любят.

“Помпезная Вдовушка” - старый грузовой цеп, трюм которого с ночи пытались заполнить грузчики, смотрелась на современной причальной площадке инородно. Два приспущенных баллона выгорели на солнце, а ткань пестрела пожелтевшими от времени заплатами.

Как и почти любое судно, прибывшее с Талензы, “Вдовушка” выглядела для островитян курьезом. Архаичным, нелепым, но все еще способным передвигаться реликтом времен Освоения.

Особенно сильно это бросалось в глаза сейчас, когда соседнюю причальную площадку занимала великолепная красно-белая гравияхта. Плавные обводы корпуса, хищный, далеко выдающийся вперед нос, увенчанный тускло блестевшей стеклянной полусферой мостика, три массивных цилиндра турбин на корме. Яхта походила на огромную птицу, присевшую на площадку передохнуть. Этому впечатлению способствовали и сложенные на манер крыльев рули управления.