Молодой красавчик — редкий типаж привата. Если и случается, то, как правило, это неуверенный в себе закомплексованный мальчишка. Тому, кто сейчас прошёл в комнату, около тридцати и не уверен он разве что в прогнозе погоды от гидрометцентра. Перед такими раздеваются не за деньги. Поэтому я сразу чувствую неладное.
Если бы могла, я бы отказалась, но с начальством у нас уговор. Я не развлекаю клиентов за столиками, не снимаю трусов и танцую без физического контакта. Но если меня заказывают на приват, не имею права отказаться. Благо бывает такое нечасто, ведь клиента предупреждают о моих ограничениях.
— Мила, ты уверена, что заказали именно меня? Я его даже в зале не видела.
— Потому, что он только пришёл, — отвечает администратор и указывает мне на комнату, в которую только что проводили гостя.
— Так он же не видел моего выступления! С какого перепуга — я?! Запусти Арину, уверена, она прекрасно справится.
— Твой псевдоним Элис?
— Да.
— У нас есть другая Элис?
— Нет.
— Заказали тебя. Может он видел тебя раньше. Иди, не заставляй клиента ждать.
Смиренно опускаю голову и поворачиваюсь в сторону приват-комнат.
— А вообще странная ты, — говорит вслед Мила. — Был бы урод какой, а тут… — она изображает что-то невнятное руками, — Ещё и при деньгах. Да любая бесплатно разденется.
— Вот именно, Мила, — бурчу себе под нос и обречённо вхожу в комнату.
Клиент сидит в кресле, вальяжно расставив ноги, рукой подпирает голову. Не пьёт. Любопытно, что он выбрал кресло, а не рядом стоящий диван. Меняю композицию и громкость одной кнопкой и выхожу из темноты к пилону.
Каждый приват для меня испытание. Девочки говорят, что скоро я привыкну, но мне так не кажется. Одно дело раздеваться в шоу на сцене, это как театральная постановка. Да, откровенная, но с неопределённым зрителем, и я просто отдаюсь любимому делу — танцу.
Совсем другое приват. Когда двое наедине, и хотя бы один из них оголяется — это прелюдия к сексу. По крайней мере, мой мозг всё ещё так считает. Поэтому раздеваясь тет-а-тет перед незнакомым мужчиной, я буквально ощущаю, как он меня имеет. Пусть только глазами, но за какую-то десятку он трахает то, что должен видеть лишь избранный, а я отвечаю ему всепозволяющей улыбкой и задираю попку повыше. К этому невозможно привыкнуть.
