Три водителя, два личных телохранителя, услуги ЧОП, коммуналка
за тысячу метров в два этажа, шесть горничных, четыре кухарки, два
садовника и, слава богу, только один чистильщик бассейна.
Я с горечью смотрю на счета, по которым пришёл срок оплаты.
Раньше их сумма не казалась мне баснословной.
— Что будете делать, Карина Эдуардовна? — спрашивает
телохранитель, ставший за годы службы почти другом этой семьи.
Видимо, у меня на лице написано, что мне нечем платить зарплату
даже ему. И наличные в сейфе за ночь порядком опустели.
— Он у себя? — спрашиваю.
— Да. Заперся и не открывает. Вчера он снова был в казино и
вернулся поздно.
— Ясно, — встаю из-за стола и беру ключ от спальни.
Съездила, называется, к матери, получи сюрприз на утро. Это уже
стабильно.
— Карина Эдуардовна, вам не стоит идти туда… — кричит мне вслед
заботливый телохранитель.
Игнорируя его, поднимаюсь по лестнице. Что я там не видела?
Своего мужа в похмельных отходняках после незадавшейся ночи? Было
уже, не первый раз в подпольных казино вместо отыгрыша получал
полный проигрыш.
Но это последний. Хватит!
Если он не возьмёт себя в руки, я … я… я не знаю, что я сделаю,
но я обязательно что-нибудь сделаю. Так дальше продолжаться не
может!
Со смерти Григория Михайловича прошло уже пять месяцев, и то,
похоже, Дима больше горюет по поводу обнаружившегося завещания, чем
по отцу. Но пора принять реальность и жить дальше. Решать проблемы.
У него же прибыльная сеть клиник. А он подсел на ставки.
Прокручиваю ключ в замочной скважине. Открываю дверь
спальни…
Картина, что открывается передо мной, не сразу усваивается в
моём подсознании. Перед глазами как невиданные пазлы калейдоскопа,
не имеющие ничего общего с реальностью.
Мой муж абсолютно голый лежит на кровати. Прикрыта только одна
часть его тела, и прикрыта она ртом склонившейся над ним такой же
обнажённой девицы. А под ней лежит другая девица, и лучше бы мне
никогда не видеть, что она там делает.
Одна белокожая блондинка, вторая темноволосая мулатка ублажают
друг друга и моего мужа. Которому, от всего происходящего не то,
что хорошо, у него такой странный взгляд, как будто он сейчас в
потусторонний мир улетит. А на прикроватной тумбочке валяется
шприц...
Шприц? Это правда, шприц?!! Присматриваюсь в одну точку,
изолируясь от всего остального ужаса.
