Старенький Ил с тремя сотнями пассажиров на борту, преодолев
половину маршрута, вошел в ночное небо Восточной Сибири. И как
только пассажирам сообщили об этом событии, самолёт стал падать.
Нет, оборудование, вплоть до двигателей, продолжало подмаргивать и
похрюкивать как обычно, но, несмотря на это, самолет падал.
Немедленно проснувшийся немец тут же толкнул своего товарища в
бок с криком:
- Эрих, что это?
- Не знаю, - ответил Эрих. Он тут же скорчил гримасу и схватился за
живот.
Третий их товарищ, Норберт, молчал. Рот его приоткрылся. Глаза
смотрели в одну точку. Казалось, парень не дышал. Эрих попытался
тереть ему виски, но сосед не реагировал на прикосновения.
Сообразив, что проводницы подойти не смогут, Эрих ударил приятеля в
живот. Это помогло. Норберта вырвало, спазм прошел и губы, ранее
серые, стали обретать цвет.
Два француза вцепились в спинки впереди стоящих сидений и, не
мигая, забормотали молитвы.
У летевшей по соседству русской семьи тихо заплакал малыш, и
мамаша сунула ему грудь.
- Мама, меня тошнит, - заныла сидевшая рядом с ней девочка
постарше.
- Потерпи, - ответила женщина.
Самая расторопная стюардесса просто взлетела к потолку, но сразу
вернулась в своё кресло и пристегнулась. Минут через пять пропала
связь. И звёзды.
Часть пассажиров стала интересоваться у экипажа причиной
непривычных ощущений, а остальные просто блевали, пытаясь удержать
содержимое желудков в наспех найденных пакетах и головных уборах,
что в невесомости оказалось задачей практически неразрешимой.
- Уважаемые пассажиры, наш самолёт попал в воздушную яму,
соблюдайте, пожалуйста, спокойствие и пристегните ремни! - раздался
голос по радио.
Ещё через десять минут падения двигатели, наконец, перестали
издавать какие-либо звуки, но аварийное освещение продолжало
работать. Привыкшие к постоянному падению стюардессы раздали
салфетки, но больше ничем помочь не могли. А самолёт продолжал
падать во мраке черного тумана. Ещё через четыре часа тяжесть
постепенно стала возвращаться и, после сильного толчка, самолет
просто перестал двигаться, так и не разбившись.
Освещение работало. Через стекло было видно, что самолет
находится на земле и заметно не пострадал. Лайнер лежал на гальке
хвостом к какой-то реке, метрах в пятидесяти от неё. Кабина пилотов
почти упиралась в обрывистый берег. Стюардессы немедленно начали
эвакуацию через основные двери. Всем велели взять с собой одеяла,
личные вещи и снять туфли на высоком каблуке. Нескольким мужчинам
раздали фонари, и они отводили остальных пассажиров вниз по реке
метров на двести. Ночь была прохладной, да и от воды тянуло
сыростью, но люди были одеты по осеннему времени неплохо, так что
терпели.
