Читать Похищение премьер-министра - Агата Кристи

Теперь, когда война и все трудности и лишения, неизбежно с ней связанные, отошли в далекое прошлое, думаю, что имею право открыть миру ту выдающуюся роль, которую сыграл мой друг Пуаро в момент национального кризиса. Этот секрет в свое время тщательно охранялся. Ни слова об этом не должно было просочиться в прессу. Но теперь, когда необходимость в строгом соблюдении тайны отпала, я считаю, что было бы только справедливо сделать так, чтобы вся Англия узнала, чем она обязана моему тщеславному маленькому другу, чей могучий интеллект, к счастью, сумел предотвратить грозившую нам всем катастрофу.

Однажды вечером, после обеда, – надеюсь, читатель извинит меня, если я не назову точную дату, достаточно сказать, что это случилось, как раз когда разговоры о сепаратном мире повторялись на все лады всеми, кто ненавидел Англию, – мой друг и я сидели у себя дома. После того как меня по инвалидности уволили из действующей армии, я по собственному желанию пошел служить во вспомогательных частях, и постепенно у меня появилась привычка вечерами заглядывать к Пуаро – погреться у камина и поболтать о тех делах, расследованием которых он занимался в то время.

Тем вечером я, помнится, все пытался вызвать его на разговор о том, что стало сенсацией того знаменательного дня и о чем тогда кричали все газеты, – о попытке покушения на мистера Дэвида Макадама, премьер-министра Великобритании. Увы, цензура тогда работала на славу. Ни одна статья не ускользнула от ее недремлющего ока. В многочисленных газетных публикациях не было ни единой детали этого страшного дела – ничего, кроме того, что премьер-министр чудом остался жив. Пуля лишь чуть оцарапала ему щеку.

Надо ли говорить, что я был немало возмущен небрежностью нашей полиции, по чьей вине чуть было не свершилось столь вопиющее преступление. Вполне понятно, думал я, что наводнившие Великобританию германские агенты дорого бы дали за то, чтобы покушение удалось. «Неистовый Мак», как окрестили его члены его собственной партии, вел неуклонную и непримиримую борьбу с теми, кто старался, и, признаться, небезуспешно, склонить общественное мнение к мысли о сепаратном мире с Германией.

Он был тогда более чем просто премьер-министр Великобритании – он и был сама Великобритания. Уничтожить его означало бы нанести сокрушительный удар по мощи Британской империи, или, фигурально выражаясь, это значило бы вонзить нож в сердце британского льва.