Предуведомление
Автор со всей ответственностью заявляет, что написанное ниже –
выдумка. Плод фантазии. Художественное произведение, в некотором
роде. И даже исторические лица, которые, возможно, встретятся
читателю – тоже выдумка, и не имеют ничего общего с реально
существовавшими и существующими персонами.
Неправда это всё, в общем.
2026 год
Огонь сметает всё: дома и деревья, небо и землю. Я стою спиной к
городу. А то бы ослеп. Волосы на затылке, одежда — горят. Мне
больно.
Всё-таки прилетело.
Жаль.
**********
1
1972 год 20 июля, четверг
ПРОБУЖДЕНИЕ
Вокруг тьма. Полная. И тишина. Только тянет гарью издалёка.
— Миша, ты как? — голос папеньки. Значит, загробная жизнь
всё-таки существует, и мы встретились.
— Да так, ничего — отвечаю я. Голос громкий, ясный, чистый.
Молодой.
— Что-то приснилось, Миша?
Пятно света на стене, слабое, жёлтое. Старый фонарик с лампочкой
накаливания.
— Что-то, — отвечаю и сажусь.
Окно озарила вспышка, и в мертвенном свете вижу отца — в халате,
китайским фонариком в руке. Секунду спустя — оглушительный
гром.
Похоже, чистилище. Или даже ад.
— Гроза-то какая! Света нет по всей Сосновке.
Ага. Не чистилище. Сосновка.
— Значит, всё в порядке? — продолжил папенька.
— В порядке, — отвечаю я.
— Тогда досыпай. Утром в аэропорт.
— Досплю.
Папенька уходит, оставляя меня в темноте.
Впрочем...
Я опускаю руку. Под тахтой — свой фонарик. В Сосновке перебои с
электричеством не сказать, чтобы часто, но и не совсем редко. Если
сильная гроза, или ветер особенный, ураганный. Но ураганы редки. Не
Канзас.
Включаю фонарик. Такой же тускло-желтый свет. Или после вспышки
так кажется?
Смотрюсь в зеркало. Лицо недоуменное. Молодое. Более того, юное.
Тело тощее.
Задумываюсь. Я старик, которому снится, что он молод, или юноша,
которому приснилось, что он старик посреди ядерной войны?
Спать хочется.
И я уснул. До утра.
Июльское утро раннее. Папенька ест свой обычный завтрак — два
яйца всмятку, бутерброд с вологодским маслом, стакан травяного чая.
Я — рисовую кашу с рыбными тефтельками и маленькую чашечку кофе,
две чайных ложки с верхом. Растворимый, скоростной.
Говорим мало, о незначащих вещах: гроза была сухая, без дождя, а
жаль. Электричество дали быстро, холодильник не разморозили, утро
ясное.
Звонит красный будильник — пора в путь.
Выходим из дома, садимся в машину, серую «Волгу», последнюю в
своем роде. Папенька говорит, что Петрович проверил её со рвением,
что-то подтянул, что-то продул, но в целом автомобиль в прекрасном
состоянии.
