Асиль
Я родилась в то время, когда по всей
степи вспыхивали яркие алые пятна цветущих маков. «Знак судьбы», —
сказал отец, и меня так и назвали — Асиль, цветок мака. Ребенком я
была поздним, родители оба были немолоды, может, поэтому мне
позволялось многое из того, что не дозволено орочьей женщине. А
может, потому, что и семья наша была не совсем обычна для нашего
племени: жена у отца была только одна, хоть он и мог позволить себе
нескольких. Четыре у него и были до того, как он встретился с
мамой, но когда она решила остаться в Степи, то стала единственной,
поскольку таковым оказалось ее условие. Отец весьма неплохо по
орочьим меркам обеспечил бывших жен, но полностью из своей жизни
никого не вычеркнул. Старшие сыновья часто приезжали, и никому он
не отказывал в помощи или совете. Остались ли его бывшие жены в
обиде? Возможно, но я об этом ничего не знаю. В нашей семье детей
было двое: я и мой старший брат Шуграт.
Моя мать к моменту встречи с отцом
была туранской королевой. Гордая и независимая, поначалу она ни в
какую не принимала ухаживания со стороны дикого для нее мужчины.
Отец не хотел, чтобы его любимая женщина чувствовала себя
несчастной, и отправил сообщение тогдашнему туранскому королю
Генриху, что тот может получить жену и старшего сына, заплатив за
них выкуп. «Королева Инесса и кронпринц Гердер погибли, — гласил
ответ. — Мне не нужны самозванцы». При этом король точно знал, что
это не так: брачная татуировка должна была указать на то, что жена
жива. Для матери это стало ударом, поэтому, когда ей выдалась
возможность бежать из Степи в Гарм, она отказалась. «Я умерла для
Турана, — решила она. — И для Генриха». Гердер, ее старший сын и
мой единоутробный брат, так ей этого и не простил, посчитав такой
поступок предательством по отношению не только к стране, но и к
нему лично. Он вернул свое законное место, но с матерью больше
никогда не встречался, да и писал ей крайне редко, хотя раньше, по
ее словам, они были очень близки. Но когда мама направила к нему
Шуграта, то Гердер, на тот момент уже туранский король, от брата не
отрекся, принял его и оказал посильную помощь. Сейчас между нашими
народами уже шли переговоры об обмене посольствами между Тураном и
Радаем.
Брат очень гордился своим городом,
хотя мама с усмешкой говорила, что это просто большая деревня и не
более. Но все же Радай — первое орочье поселение, и дом наш, пусть
его и нельзя было назвать дворцом по человеческим меркам, был
довольно велик и даже имел сад. А в саду был — небывалая роскошь —
пруд с рыбками, там любили сидеть в жаркие дни жены моего брата.
Было их пока две, но Шуграт останавливаться на таком ничтожном
гареме не собирался. У правителя всего должно быть много, считал
он. Но собирать абы кого ради количества он не хотел, каждая новая
кандидатура внимательно рассматривалась и пока отвергалась, что нас
с мамой вполне устраивало. Мне казалось, что и две много: они и так
постоянно ругались между собой, пытались привлечь внимание брата,
найти поддержку у нас с мамой.
