Тугая пробка с характерным, ласкающим
слух звуком высвободилась из стеклянного горлышка. Дензел придвинул
к себе уютно звякнувшие друг о друга стаканы, щедро плеснул в них.
Толкнул один ко мне по гладкой столешнице.
Льда он не признавал. Как и я.
– Между прочим, моя последняя бутылка
Талискера. Двадцатипятилетней, мать его, выдержки. Ты хоть
понимаешь, как я растроган? В прошлый раз я открывал её, когда
узнал, что Роза беременна.
– Угу.
Виски был золотистым, искрящимся, как
тигриный глаз. Я осушил стакан одним махом, чуть задержав напиток
во рту. Язык слегка обожгло, но потом накрыло горьковатым терпким
послевкусием с нотками дыма, миндаля, сандала и… да хрен пойми
чего. Это Дензел у нас – ценитель хорошего виски, и меня тоже
пытается приобщить. Но обычно-то я пью всё, что горит, не особо
смакуя.
– Сколько мы с тобой знакомы, Шарп? –
откидываясь в кресле, жалобно скрипнувшем под его весом, спросил
он. – Лет тридцать? Тридцать пять?
– Около того.
– Ты же знаешь меня, как
облупленного. Знаешь, что я скажу. Что это хреновая затея. Что
лучше подумать еще раз...
– …Что я больной на голову ублюдок.
Да-да, я про все в курсе. Давай пропустим эту часть.
Дензел раздраженно крякнул и глотнул
виски. Причмокнул толстыми губами и надолго замолчал, задумался,
вертя стакан кончиками пальцев.
– А знаешь, в этот раз я, пожалуй,
просто пожелаю тебе удачи. Нет, правда. Затея-то дурацкая, но… Тебе
и правда надо скрыться на какое-то время. А заодно попытаться
хоть что-то исправить в своей нелепой жизни.
– Угу.
– Правда, опять это у тебя получается
как-то… через жопу. Может, для начала попробуешь добиться отмены
судебного запрета? Поговорить с Лорой, в конце концов. Не чужие же
люди.
– Она не берет трубку. Насчет суда –
буду пробовать, конечно. Но вряд ли что-то выгорит. Придется же
иметь дело с этими… Ну, такие, мерзкие, скользкие… и пахнет от них
дорогим парфюмом…
– Юристы? – подсказал он.
– Ну да. И ходатайство проходит по
седьмому округу. Главным судьей там по-прежнему Джонсон. А он меня
на дух не переносит еще после той истории с заложниками.
– Да, паршиво…
Дензел тяжело вздохнул и выбрался из
кресла. Подтянул ремень, поддерживающий внушительное пузо, и
развернулся к окну.
Окна у него в кабинете здоровенные, в
пол, с допотопными горизонтальными жалюзи. В некоторых вещах Дензел
радикально старомоден – никакого тебе стекла с изменяющейся
прозрачностью, никаких 3D-экранов с пейзажами и прочих современных
изысков.
