Постучавшись, Алексей шагнул в
кабинет заведующего отделением.
– Здравствуйте. Доктор, я по
поводу…
– А! Здравствуйте, проходите, —
оторвал взгляд от монитора седой мужчина в белом медицинском
халате, надетом поверх синего операционного костюма, и, узнав
Алексея, чуть улыбнулся в приветствии. — К сожалению, сохранить
беременность нам не удалось, — прямо посмотрев на вошедшего, без
какого-либо перехода продолжил он.
Алексей прикрыл глаза и тяжело
вздохнул.
– Как Аня?
– В физическом плане – относительно
нормально. После процедуры ЭКО прошло всего четыре недели, поэтому
большой необходимости в операционном вмешательстве не было. Выкидыш
произошел естественным путем. Эмбрион был жив, то есть о замершей
беременности речи не идет. Кровотечение мы приостановили
медикаментозно до приемлемого. Разумеется, мы еще понаблюдаем за
Анной, и проведем дополнительные обследования, чтобы выяснить
причину выкидыша, но… – доктор снял очки, устало потер пальцами
глаза и взглянул тяжелым взглядом на Алексея. – Скажите, а вы не
задумывались об усыновлении? Может, хватит уже попыток? Вообще,
рекомендуется делать шесть, в крайнем случае восемь попыток
процедуры. Анна перенесла за три года девять процедур, не
увенчавшихся успехом. Причины отторжения эмбрионов мы обнаружить не
можем.
– Я уже предлагал Анюте усыновить
ребенка… – вздохнул Алексей. – Но она словно зациклилась на желании
иметь собственное дитя. Никакие аргументы не помогают… А без ее
желания мы не сможем подать на усыновление.
– Кстати о зациклилась. Если в
физическом плане ее состояние относительно удовлетворительное, то в
психологическом… – доктор снова вздохнул. – Я бы посоветовал вам
обратиться к психологу. На сегодняшний день ее психическое
состояние внушает серьезные опасения. Я понимаю, что потеря
желанного и долгожданного ребенка – это тяжелое испытание для
женщины, но чтобы настолько…
– Конечно, Сергей Борисович.
Возможно, вы кого-нибудь посоветуете нам? – с надеждой взглянул на
него Алексей. – Может быть, психолог поможет убедить Анюту в том,
что нам стоит усыновить ребенка?
– Хорошо, я подумаю. Время у нас пока
еще есть, – кивнул доктор, водружая очки на переносицу. – А пока
попробуйте поговорить с Анной и успокоить ее. Пусть поплачет,
пожалуется. Обычно слезы помогают женщинам пережить тяжелые
моменты. Она молчит… Лежит и молчит. Не плачет, не злится, вообще
не проявляет эмоций. А это плохо. Очень плохо.
