Неужели меня действительно убьют? Нет, они не могут это сделать!
Я все-таки дочь герцога!
«Незаконнорожденная», – тихо выдал внутренний голос.
Лишняя.
Ненужная.
Липовая невеста, которая никогда не станет женой.
Истинная причина того, зачем меня на самом деле привезли в
другую страну, оказалась тем недостающим фрагментом, который
расставил все по местам. Непонятные до этого поступки отца, его
разговоры, перешептывания за моей спиной – всему этому нашлось
объяснение. Нет, не женой Ллойда или Канлира мне предстояло стать у
горцев, а жертвой.
Словно во сне я поднялась на второй этаж в свою маленькую
комнату в придорожной гостинице. Я будто оглохла и ослепла,
придавленная пониманием интриги, которую задумал герцог. Какая-то
часть меня не верила в то, что можно так расчетливо и хладнокровно
послать свою дочь на убой. И, тем не менее, факты говорили об
обратном. Казалось, отец предугадал и спланировал все. Мне
оставалось только… что? Сложить руки и дожидаться своей участи?
Ну, уж нет! Я найду выход. Пусть кажется, что его не существует.
Найду. Смогу, сумею. Только нужно хорошо подумать…
За два месяца до этого…
Первое, что я увидела, возвратившись из леса с полной корзиной
ароматной земляники, – толпу селян возле моего дома. Дыхание
перехватило от волнения. Неужели бабушке стало плохо? Или что-то с
братом? Я ускорила шаги, и корзина зацепилась за сарафан, но мне
это ничуть не мешало.
– Что случилось? – почему-то шепотом спросила я, обращаясь сразу
ко всем.
– Да вот она! – услышала я громкий голос Донда, нашего старосты.
– Стана, ну-ка подь суды. Расступитесь все.
Многочисленные соседи потеснились, и я, наконец, увидела причину
столпотворения. Сначала мой взгляд уперся в узкую, вытянутую морду
чистокровного харисийца. Породистый жеребец, стоивший как треть
нашей деревни, с философским спокойствием стоял возле старого
покосившегося плетня и свысока поглядывал на сельских жителей.
На фоне тонконогого высокого коня, я не сразу заметила всадника,
стоящего у седельных сумок вполоборота ко мне. Когда же я перевела
на него взгляд, то и вовсе забыла, как дышать. На мгновение
показалось, будто я попала в детство и стою не возле покосившегося
забора, а в герцогской конюшне. И господин Алан, такой же, каким я
видела его в последний раз (строгий, худощавый, с короткой
бородкой, заплетенной в тонкую косицу), достает что-то из
притороченных к седлу сумок. Даже одет очень похоже: зауженные
штаны, высокие сапоги со шпорами, легкая светлая рубаха и
коричневый жилет, на лацканах которого переливаются вышитые особыми
золотыми нитками уголки. Такие знаки отличия могли носить только
доверенные посыльные дворян.
