В детстве я часто гостил у деда в
маленьком посёлке со смешным названием Вийка.
Я до сих пор с теплотой вспоминаю то
время.
Вспоминаю деда, невысокого, худого,
дочерна загорелого, в неизменной старенькой телогрейке, которую тот
носил даже летом. В глубоких её карманах рядом с махоркой и бумагой
для самокруток, мирно сосуществовали рыболовные крючки, веревочки,
булавки, пуговицы, монетки, мешочек с солью, три пары очков… Чего
там только не водилось!
Вспоминаю соседских мальчишек,
братьев Ванюшиных. Невысокого вихрастого Генку и длинного худого
Петьку-каланчу – верных сподвижников всех моих игр и проказ.
Просыпаясь ранним утром от условного
свиста, я спешил с друзьями на реку. С шумом и визгом плюхались мы
с обрыва в тёплую воду, распугивая уток и навлекая на себя гнев
рыбаков. После, через поля, отправлялись в лес за земляникой.
Просто так её не ели. Отчего-то принято было нанизывать спелые
сочные ягоды на тонкие травяные стебельки. Получалось что-то вроде
ягодного шашлычка. Мы даже устраивали соревнования – кто больше
соберёт таких снизок. В малинник почти не наведывались –
побаивались медведя, охочего до спелых лакомых ягод.
Вечерами собирались на реке. К этому
времени у деда поспевала уха, и он щедро наливал каждому по большой
плошке ароматного варева. Отдельную миску дед ставил чуть в
стороне, прямо на землю.
– Для невидимых-поселенных,
- объяснял нам.
Я нет, нет, да косился в сторону
миски – уха в ней оставалась нетронутой, и непонятно было – шутит
дед или правда думает, что кто-то придёт за его угощением.
Уха была хороша! Мы с аппетитом
хлебали, а дед курил, задумчиво глядя на огонь.
За границей, очерченной отблесками
пламени, было темно. Там клубилось что-то белёсое, рыхлое, густое.
Набухало, расползалось, словно пыталось вытеснить мрак. Не видно
было реку. Только слышались гулкие плески. Да время от времени
кричала заунывно и протяжно какая-то ночная птица.
Уставшие за день, отяжелевшие от
сытости, мальчишки жались поближе к костру, но расходиться не
спешили – ждали, что дед вновь начнёт рассказывать «про страшное».
Таких баек-быличек знал он очень много. И уверял, что всё
рассказанное им, происходило на самом деле.
- Ишь, как туман разошелся, -
удивлялся дед. – Определенно завтра дождь соберётся…
- А мамка говорит, если с ночи туман
– то ясный день будет, - возражал ему Генка.
