Берегитесь лжепророков,
которые приходят к вам в овечьей
одежде,
а внутри суть волки
хищные.
Евангелие от
Матфея, VII, 15
1
Нищесвой Фил воровато оглянулся,
вытащил из тайника накопник и добавил себе ума. Голова закружилась,
как от браги из водянистых кореньев, которую варит старая Лайга.
Сразу же наступило просветление, и унылые окрестности Отстойника
предстали в ином виде. Добавленные к уму пятьсот своев романтики
сделали убогий окружающий мир загадочным и зовущим – самое приятное
ощущение, ради которого Фил ежедневно наведывался к тайнику. От
романтического созерцания окрестностей удовольствия больше чем от
жёванки из толокнянника, которой тайно снабжает собратьев-нищесвоев
выжига и прохвост Харпат.
В накопнике оставалось ещё
решительности чуть больше трёхсот своев и всякая мелочь вроде
электропроводности и упругости. Но Фил пришёл сюда, чтобы помечтать
и полюбоваться окружающим неприглядным миром, поэтому решительность
могла лишь помешать; он не стал ею накачиваться. А упругость вообще
даром не нужна, не собирался же он скакать как поскакун вдоль
стенки Купола!
К приятному романтическому чувству,
сдобренному умом, примешивалось щекочущее чувство тревоги. В трёх
сотнях шагов от тайника – посёлок смотрил. Если патруль застукает
Фила с накопником, беды не миновать. Сначала смотрилы будут долго и
сладострастно пинать нарушителя, затем отволокут в посёлок, швырнут
нищесвоя под абстрактор и превратят в абстра. А могут полениться
тащить в такую даль и просто сунут в ближайший пересущ, откуда
несчастный Фил вылезет в виде какого-нибудь прожорливого щелкача
или ещё того хуже.
Но сюда патрульные почти никогда не
суются. Здесь некого обессвойствить: нищесвои от Обиталища так
далеко не забираются. Собратья Фила копошатся в основном на Плоске,
где полно словохлама, в котором можно отыскать неплохую обвещь и
продать её смотрилам за чашку похлёбки. А если навычка попадётся,
случайно затерявшаяся среди словохлама, или, ещё лучше, действяк,
можно и недельный паёк заработать. Здесь же, возле Купола, не то,
что обвещи, съедобных кореньев не найдёшь.
Нищесвой обвёл умным и романтическим
взглядом окраины Отстойника. Позади Фила, шагах в пяти –
полупрозрачная стенка Купола. С той стороны, в неведомом и
загадочном Закуполье, иногда мелькали какие-то смутные тени,
пробуждая любопытство. Справа – опасный посёлок смотрил, о котором
не следовало забывать даже в минуты романтического экстаза. Слева в
пятистах шагах рябит Ржавое Озеро с торчащими вдоль берегов
корявыми кустами без листьев и какой-то склизкой гадостью. За
озером, за этой огромной грязной лужей – обитель абстров: страшное
место, куда даже вооружённые до зубов смотрилы побаиваются
соваться. Впереди – сам Отстойник во всей красе. Горы ржавых
прутьев, труб, тряпья и прочего мусора перемежались кучами
словохлама: разноцветных хиканобусов, сломанных флибадонов и других
неприятных квазивещей, из которых некоторые были недоопределёнными
и выглядели особенно странно.
