Охотники поставили парня на колени перед изрядно облысевшем
стариком, остатки седых волос которого спутались и свисали по обе
стороны от морщинистого лица. На щеке его виднелся глубокий рубец,
на левой руке, которой он пытался расчесывать светлую бороду, не
хватало двух пальцев.
– Кто таков?
– Крил. От Больших лодок.
Старик подозрительно сощурился.
– Что за имя… – проворчал себе под нос, потом сказал громче: –
Дурное там место!
Поймал за руку мальчишку, пробегавшего рядом.
– А ну, Вихрастый, позови-ка сюда Говорящего с небом. И пусть
дизимер с собой захватит.
Снова повернулся к чужаку.
– Здесь-то ты чего?
– Ушел от своих, – Крил отвернулся, словно не хотел говорить об
этом.
– Ушел? Или тебя ушли?
– Сам. Народ мой решил в нелюдей обратиться.
– А ты? – старик помолчал, давая возможность парню собраться с
мыслями. Потом подсказал: – Страшно?
Крил кивнул.
– Страшно.
Седовласый сделал знак охотникам, чтобы те не стояли рядом, шли
по своим делам.
– Меня Белым зовут, я здесь руководчик. Разрешаю тебе остаться с
нашим народом. Уже хорошо, что не проповедник ты. Не проповедник
же?
Парень мотнул головой из стороны в сторону.
– Ну вот. Мы одного тут, знаешь, зашибли по весне камнями. А
так-то свежая кровь – она завсегда нужна.
Посмотрел на ладные ножи и арбалет со стрелами, отобранные у
Крила и лежащие теперь поодаль.
– Охотился уже? Сколько тебе?
– Двадцать три. Охотился. Раньше. Только последний год чистый
был. Ну, это они его так называли, мой народ. Нельзя охотиться
перед обращением, надо очиститься…
– Знаю, знаю! Слыхал о таком. Сегодня вспоминать будешь, как оно
– охотиться. Стая нелюдей совсем близко подошла, к ночи выступаем
им навстречу и лишние руки нам не помешают. Покажешь, что к чему с
твоими умениями.
Подошел худой, бледный мужчина в черной накидке. Посмотрел на
Белого, потом на Крила. Потянулся к парню чем-то древним, явно
оставшемся со времен прежних людей. Древность затрещала.
– Много грязи не принес.
Но взгляд у Говорящего был такой злой и пристальный, что можно
было подумать – Крил принес в гнездо грязь всего мира.
Он развернулся, махнув накидкой, будто черными крыльями, ушел,
не сказав больше ни слова.
– Вот и ладненько! – удовлетворился Белый и кивнул
большелодочнику. – Поднимайся с колен, бери свое оружие и ступай
пока. Отдохнуть мне надо.
