Читать На волжских берегах. Последний акт русской смуты - Петр Дубенко

Рассвет еще только зрел и землю укрывал серый туман июньской ночи, когда тишину, мирно дремавшую на порогах рубленых изб, вспугнул пронзительный дребезжащий звон деревенского била1. Нестройный тревожный набат поплыл над скатами соломенных крыш, гулким протяжным эхом выплеснулся на поля и поднял над лесом черные тучи воронья. Тревога!!! Кушалино тут же пришло в движение. На беспорядочно застроенные тесные дворы посыпал народ. Заспанные, в одном исподнем, люди хватали кули, котомки с припасами, и напрямую, через жердяные ограды и хлипкие плетни, давя посадки огородов, пробиваясь сквозь гущу крапивы на нехоженых задворках, бежали к княжеской усадьбе. Там тоже все кипело и бурлило. Всполошенная дворня отворяла амбары, где подле мешков с толокном2 и рожью стояли копья и бердыши3, совни4 и рогатины, а рядом с цепами для молотьбы уложены были кистени5 и шестоперы6. У гридницы7 суетился десяток боевых холопов8 в тегиляях9, четверо молодцов устраивали напротив ворот небольшой тюфяк10, жерло которого уже было набито порохом и дробом. В помощь воинам деревенские мужики вооружались вилами, кольями и зазубренными крючьями на длинных ратовищах11. Бабы побойчей и покрепче, подоткнув за пояс подолы юбок, хватали все, что могло сойти за оружие, а те, кто по малолетству и старости не способен был к бою, собирались у небольшой часовни, дабы помогать родным жаркой молитвой.

На высоком крыльце с навесом и перилами появился князь: всклокоченная грива русых волос и густая перепутанная борода, еще не зашнурованный стегач12 обтягивал широкие плечи и мощную грудь, на ходу второпях надетые штаны сидели криво и у пояса морщинились складками, а на голенище одного сапога болтался конец спешно намотанной портянки. Он бегло осмотрел переполненный двор, оценив царящую суматоху, недовольно покачал головой и перевел холодный взгляд голубых с отливом оружейной стали глаз на сторожу – маленькую кособокую башенку над городьбой13, где дозорный все еще мучил било. Князь коротким звонким свистом привлек его внимание, жестом спросил: «сколько?», и тот в ответ обеими руками обрисовал в воздухе большой неровный круг – много.