В сорок пять лет открыл для себя прелесть крепких напитков.
Нет, я и до этого армянский коньячок уважал, но вот пришло время
и любимое пиво стало, даже в размере полулитра стало превращать
голову в чугунный котел, по которому били включенным перфоратором с
кривым сверлом.
Так, благодаря своей работе и многочисленным
друзьям-знакомым-клиентам, в жизнь мою вошел и Джек Дэниэльс, и
Хорс и еще много новых-новых знакомых, чья градусность превышала
пивные "от 2,5 до 12", а послевкусие радовало отсутствием жесткой
кислоты, идущей из глубины желудка.
К основному удивлению моих окружающих, свойства крепкого
алкоголя сносить башню нафиг, в моем лицо дало осечку и отнюдь не
потому, что я "пил не пьянея", как думали многие, а потому, что я
четко чувствовал, когда стоит остановиться.
За два года выпито было много нового, открыто много
неизвестного, но всему приходит конец.
Отстраненно наблюдая, как наше такси несет по гололеду в
направлении бензовоза, успел только и подумать, что оставил после
себя маломальский след, но настолько маломальский, что в тиши
нашего сурового алтайско-сибирского городка, забудут обо мне уже
через пару дней.
Водитель, до последнего мужественно сражавшийся с внезапно
застрявшим ремнем безопасности, наконец-то его отстегнул, открыл
дверь и покинул салон, в аккурат под нависающие упоры цистерны.
В голове, не скрою, промелькнуло злорадное восхищение развитием
событий, но потом был огненный всполох и вот я уже внимательно
наблюдаю, как над моей головой болтается на старом, порепанном
проводе новая лампа-экономичка, а вокруг бешенными метеорами
крутятся пара-тройка смазанных от скорости, черно-белых, лиц.
Прислушавшись, выматерился.
Эти лица непонятной национальности выясняли, кто из них
обосрался в момент моего рождения, кто обосрался в начале
жизненного пути, но больше всех доставалось тому, кто отвечал за
мою безвременную окончину.
В конце концов, святая троица пришла к выводу, что за все надо
платить вообще всем, вскладчину и лампочка над моей головой
погасла, отправляя меня в темноту и вялую надежду, что что-то из
двух - авария или черно-белые лица - всего-навсего мне
приснились.
Последнее, что я услышал перед тем как тьма сменилась ярким
светом было:
"Это не тот! Это не он! Это -
ВТОРОЙ!"
"Обломайтесь!" - Злорадно подумал я и тут то все и
завертелось...
