Глава 1
Грабеж средь дня рождения
Немилосердно печет находящееся в зените солнце. Такое впечатление, будто свирепые лучи вспарывают тебе кожу. Ветра в это полдневное время почти нет. В августе часто бывает так, что штиль держится несколько дней подряд. Поэтому парусная шхуна "Сильвия" передвигается сейчас по морю в лучшем случае со скоростью два узла. Пройдет милю-другую, вновь застынет, уныло всхлипнут штопаные-перештопаные паруса. И опять жди, когда трехмачтовая деревянная посудина тронется с места.
Лопес и Мануэль сидят на корме, укрывшись под навесом, кое-как сделанным из старой мешковины. О том, чтобы уйти в каюту, и подумать страшно. Пускай там тень, но духота такая – просто нет спасения. Только если кого сморил сон, тот способен находиться в подобном пекле. Правда, большинство команды сейчас спит. Заняться делами можно лишь после четырех, когда жара постепенно ослабляет свою мертвую хватку. Ближе к вечеру все выползут на свет божий. Тогда и у повара Нахиля появится работенка. Днем же пираты едят мало. А о выпивке вообще речи быть не может. Интерес к ней проявляется лишь с дуновением вечерней свежести.
Лопес и Мануэль сидят, лениво перебрасываясь словами. Кроме них, на палубе находится лишь капитан дон Росендо. Он старше всех на корабле и по званию, и по возрасту. Ему сорок четыре года. Капитан вообще мало спит. Он позже всех ложится и раньше встает. Да и спит беспокойно – среди ночи поднимается два-три раза. Бродит по шхуне, прислушивается, приглядывается. Дону Росендо кажется, что команда готовит против него заговор. Он ощущает это каким-то шестым чувством. На заговорщиках лежит особая печать. Ему ли не знать об этом! В молодости дон Росендо сам отправил на тот свет троих капитанов, в том числе и своего лучшего друга Пабло. Поэтому он всегда находится настороже. Капитан даже не знает точно, сколько у него в команде верных людей. Если вообще кому-то можно доверять. На кого надеяться, если вспыхнет бунт? Остается надежда только на самого себя. Пристально наблюдает дон Росендо за каждым движением пиратов, ловит каждое их слово. Это он только с виду вялый и сонный, медлительный, как многие полные люди. Однако глаза из-под полуопущенных век с ястребиной зоркостью следят за происходящим вокруг. Никакое нарушение привычного ритма не ускользает от опытного командира.
