- Ты уверена, что у тебя все в порядке?
- Уверена! – почти крикнула она, и подруга посмотрела на нее с недоумением – и это недоумение тоже показалось ей снисходительным. Снисходительность всегда идет рука об руку с жалостью. Потом они объединяются, и из этого союза рождается презрение. Уже практически родилось. Таня тоже ее презирает, как и все остальные. Весь мир обратился к ней строем враждебных лиц. Ни одной улыбки, ни одной протянутой руки. И ведь так теперь будет всегда. Это ощущение абсолютного одиночества и никчемности… оно настолько болезненно… оно реально причиняет боль… Как же называется это понятие?.. что-то из психологии… Синестезия? Когда все смешивается, когда у слов есть вкус, а у музыки есть цвета… а у этого чувства есть осязаемая боль, оно словно пламя, растекающееся под кожей, раскаленные иглы под ногтями, огненные нити где-то в легких, всплеск лавы в каждом ударе сердца – и это становится все сильнее и сильнее. Есть только один способ избавиться от него… только один… он как холодная вода, покойная холодная вода, которая несет покой и забвение… Как можно скорее. Скорее. Сейчас.
Она нетерпеливо огляделась в поисках источника этой холодной воды. Их с подругой столик – кофейные чашечки, ложечки, плетенки со сладостями, ваза с цветами… осколки – ненадежно. А вот мужчина за соседним столом ест какой-то салат – и делает это вилкой. Вилка – это лучше. И у него на столике стоит высокий стакан…
«К чему эта театральщина?» - благожелательно спросил кто-то у нее в голове, и она прислушалась к голосу. – «Вилки, осколки – это несерьезно… И здесь слишком много людей. И Таня. Они могут попытаться тебе помешать затушить этот огонь. Им ведь нравится, когда другие люди мучаются. Есть способы гораздо проще. Но тебе придется отсюда уйти. Одной. Ты же понимаешь, что я желаю тебе только добра. Человек не должен терпеть такую боль. А холодная вода так прекрасна. Она потушит огонь и унесет тебя в бесконечные дали. Я тебе обещаю. Я точно это знаю. Я знаю это много-много лет…»
- Слушай, я же совсем забыла… про одно дело, - пробормотала она, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно. – Мне нужно идти… так что давай перенесем.
- Какое дело? – удивилась Таня, плавным жестом поправляя свои длинные волосы и встряхивая головой, и сейчас ее отчего-то поразило это природно-животное движение, такое грациозное и изящное, вызвав еще одно непривычное чувство – глухую зависть. Ей самой ни за что бы не удался такой плавный жест. И ее пальцы непременно бы запутались в волосах. И при этом она бы еще наверняка что-нибудь разбила. Ей никогда ничего не удавалось… - Ника, мы же только что пришли!
