Читать Фыр: повесть о лесном диве - Наталья Ракшина

ПРОЛОГ

Стешка быстро распрямилась, словно затылком почуяла чей-то недобрый взгляд, затем отёрла с лица капли пота. Кто смотрит-то, пустота кругом?

Над ягодником, что раскинулся по краю леса, плавно перетекающего в болотину, звенел надоедливый гнус. «Очи болота», морошка – ягода царская, растёт не кучно, хочет, чтоб перед ней спину гнули. Барыня, известно, морошку страсть как любит, вот и принеси ей, а дворни-то немного, подвернулась Стешка под руку – её и послали. Девка дёрнула плечом, закинула за спину тяжёлую русую косу, недобро хмыкнула, вспомнив барыню, которой втемяшилось про ягоды – вынь да положь! Молодуха такая, барыня, а всё у неё хвори какие-то, с придурью: «от настроения», «отнервов». Настроение ещё понять можно, а кто такие «нервы», про то Стешка не знает. Поработала бы барыня день, побегала, промеж лопаток от ключницы получила – а рука у этой старой кобылы тяжёлая! – так и нервы бы прошли, как не было!

Пора идти, туесок потяжелел, хватит поди. Морошка отборная, ягодка к ягодке. А мерещится нечисть там или нет – осени себя крестным знамением, да иди далее. Стешка с сожалением бросила взгляд на запачканный по низу подол сарафана – намочила всё же, теперь и от матери достанется. Скорее отсюда, слава-то про болотину недобрая шла. О прошлом годе, говорят, пропадали тут люди: то баба из дворовых, то заезжий мелкий купчик – сгинули вроде как в болоте. Из города приезжали люди служивые, ходили к барину, всё искали что-то – не нашли. На дезертиров хранцузских не спишешь – не добрались сюдой хранцузы, не дошли, не пришлось местному люду ворога встречать. Ждали Буонапарту, да он хоть и Анчихрист, как на ярмарке слышала Стешка, но далеко был отсель, нету тут его власти. А болотники, лешаки, кикиморы да шишиги в камышах – рядом, им бы всё люд пугать, в трясину заманивать, путать да губить! [Прим. авт.: разновидности нечисти в славянской мифологии. Например, шишига (как вариант) – маленькое, остроносое, растрёпанное существо, бродящее нагишом, утаскивающее зазевавшихся прохожих в воду и способное утопить даже на мелководье. Особенно – пьяных.] Кто-то же смотрит сейчас на Стешку, как промеж лопаток тот хлопок ключницы – так же саднит…

Зачавкали лапоточки по влажному мху. Скорей, скорей, на сухое место, в лес, тут и воздух чище, и гнуса меньше! Солнце уже садится, а барыня на закате чаи любит распивать. Вон и пастухи скотину домой гонят, перезвон колокольцев стоит, пыль над дорогой… Барыня из господского дому опять нос не кажет, со своими нервами в отдельной пристройке сидит, под чудным названием «флигель» – Стешка умная, запомнила. Спущены занавески в покоях – значит, в придачу к нервам страдалица головой мается. Хворостину бы ей, злющих гусей в сарай загонять, враз бы про голову свою больную забыла!