…Из-за частокола вершин всплывало жёлтое облачко. Оно разрасталось и разрасталось. Из её внутренней части, проявлялись вкрапления чёрного цвета. Они стали набухать, словно комья земли и превратились… в лобастые банки, в оранжевые колышки моркови, ребристые ящики, в вязанки лука, свисающие с гвоздя.
Всё это двигалось, шелестело, как в театре. Казалось что кто-то невидимый, взял за руку и ввёл в мир чудес.
Но – всё по порядку… с истории.
…А история этого «театра» довольно проста. Соорудил его дед, в молодые годы. Место, по его рассказам, долго подбиралось. И вот по какой причине. Мечтал быть геологом. Изучал самостоятельно по книгам минералы. Вырубил яму, так как поместье располагалась на бывшем извержении вулкана. Дед обычно хвалился, по случаю:
«Я – богач: у меня собственное туфовое поместье!» – и, при этом улыбался.
Но странной казалась внуку его улыбка. Она что – то явно означала. Но что? Португизер спрашивал :
«Дедусь, отчего улыбаешься? Что там, в подвале интересного? Там кроме картошки, кроме закатки не на что смотреть. Или что там лук с морковкой артисты»?
Дед, как обычно, улыбался и молчал.
И вот теперь, сейчас, внуку лезть в подвал.
«А что пусть, – думал он, опускаясь по дробине в подвал, – театралы едут в город, а я в свой „театр“. Быть может, наконец-то, рассмотрю стены, потолок, да прослушаю стены и пойму, отчего деда улыбался, всегда таинственно».
Португизер до того доразмышлялся, что чуть было не соскользнул с планки лестницы. Благо до уровня пола оставалось три поперечины, ладно прибитые дедом. И это спасло его от падения.
Ступил на пол. Осмотрелся. Распрямил спину. Поднял голову. Над головой зиял лаз – квадрат света. Квадрат света из подземелья. Включил лампочку, потом выключил.
«Пещера с единственным выходом наружу к свету, к людям».
Снова осветил подвал. Стал рассматривать стены, потолок, как и планировал, сюда влезая.
«А что чем не сцена? пол – подмостки. Я – артист! Картофелины – зрители! А что если…» – и он приложил двухлитровую кружку, взятую для солёных огурцов, по наряду от мамы, к туфовой стене.
Ко дну кружки, прислонил ухо. Обратился вслух, затаив дыхание. Подержав так пару минут ухо, при кружке, или того больше, он услышал отдалённый глухой стук.
