Читать Курт Кобейн. Serving the Servant. Воспоминания менеджера «Nirvana» - Дэнни Голдберг

Посвящается

Моему брату Питеру, сестре Рейчел

и нашим родителям Виктору и Мими Голдберг,

которые любили книги, пластинки и своих детей.

Одним осенним днем 2011 года, во время краткого расцвета движения «Захвати Уолл-стрит», я побывал в самом его эпицентре, Зукотти-Парке. Когда я уже уходил, невысокий татуированный подросток с пирсингом в брови робко спросил, можно ли со мной сфотографироваться. Тогда лагерь часто посещали знаменитости, и я ответил, что он, должно быть, с кем-то меня перепутал, но парень покачал головой и ответил:

– Я знаю, кто вы. Вы работали с Куртом Кобейном.

Я невольно задумался: был ли он на свете, когда Курт покончил с собой семнадцать лет назад? Да и что такого долговечного в музыке Курта, что она зацепила его? У всех нас, кто работал с ним, были похожие встречи с фанатами. Кажется даже, будто, общаясь с кем-то, кто знал Курта, они чувствовали себя не такими одинокими.

Впрочем, не все его наследие настолько нежное. Его смерть, как и жизнь, полна противоречий. Начиная писать эту книгу, я ввел Kurt Cobain в поиск Amazon. Кроме плакатов, медиаторов, книг, пластинок, видео и футболок, обнаружились «темные очки Nirvana с овальными линзами, вдохновленные Куртом Кобейном», флисовые покрывала, зажигалка и стальная таблетница с Куртом Кобейном, факсимиле водительских прав Курта из штата Вашингтон и даже игровая кукла Funko «Курт Кобейн с акустической гитарой». Впрочем, больше всего мне понравилась наклейка на бампер с надписью: «Я не разговариваю с собой, я говорю с Куртом Кобейном». Если бы на наклейке говорилось, что это он говорит со мной, я бы точно такую купил.

Начиная этот проект, я помнил, что Курт очень внимательно следил за прессой. Он жаловался на рок-репортеров, которые хотели составить его психоаналитический портрет, и обижался, когда его песни описывали просто как переработанные рассказы о его личной жизни, но, тем не менее, он дал сотни интервью, чтобы придать как можно больше нюансов имиджу, который хотел воплотить.

Его артистическое наследие и трагическое самоубийство создали персонажа, который работает подобно тесту Роршаха. Многие из тех, кто знал Курта, подчеркивают те аспекты его жизни, которые подтверждают их представление о том, кто он такой. Я не исключение. Я работал его менеджером и обязан ему большей частью карьеры, но также я был его другом. Сидя в кабинете, я часто смотрю на нашу фотографию в рамке, где его глаза блестят, – это самая суть того, что я помню о нем.