Этот страшный день разделил мою жизнь на «до» и «после». До – было непростое время, пора затяжной войны за Даневию, но время, когда мы с сестрой и отцом были вместе. После – зияла черная бездна, в которой бесследно растворились счастье и радость.
Мы слишком поздно узнали, что воины Ареса Светорожденного вторглись в наши земли. О жестокости мага-завоевателя ходили легенды. К своей цели – стать правителем Даневии – он шел буквально по головам. Арес появился буквально из ниоткуда – с какого-то богом забытого селения в Землях Лишенных, к югу от герцогства. Он умело манипулировал людьми – запугивал, подкупал, принуждал, он внушал страх или же желание идти за ним хоть на край света. Магия это или нет, но Арес очень быстро сколотил армию из элькхе и даневийцев, недовольных правлением Гримара. Очень скоро правитель Даневии герцог Садар Гримар и его ближайшее окружение были убиты.
С началом войны многие, не желая восхождения Ареса на даневийский трон, возлагали надежды на его противника Ингвара – лидера сопротивления, одного из немногих, кто решился выступить против Ареса. Увы, Ингвар потерпел сокрушительное поражение. Одни утверждали, что его убили, а труп повесили на дворцовых воротах – в назидание другим. Другие – что Ингвар, чья армия оказалась разбита, позорно сбежал в соседние земли, где никто и никогда не сможет его найти. И не успела эта весть разлететься по герцогству, как заполыхали наши дома – дома тех из нас, кто отказался подчиняться новому правителю Даневии Аресу Галлахару.
Я слышала крики женщин и детей, через оконное стекло видела страх на их лицах… и видела тех, кто внушал им этот страх. Впереди шли элькхе –коренные жители соседних Непримиримых Земель – высокие, смуглокожие и черноволосые. Мы, даневийцы, называли их варварами – за почти животную жестокость в бою и уничижительное отношение к женщинам. В Непримиримых Землях те могли рассчитывать только лишь на роль бесправной рабыни, тогда как в Даневии рабство было запрещено.
Но так было до тех пор, пока Садар Гримар не был убит Аресом. Что станет с герцогством теперь, я боялась даже представить.
Прятаться было слишком поздно, и тогда – впервые за долгие годы – отец взял в руки клинок. Просто он знал, что может ждать молодую девушку, попавшую в лапы Ареса Светорожденного. И он слишком любил нас, своих дочерей.
