От автора.
Я поймал себя на мысли, что, чем
больше пишу, тем более мне хочется проблемных ситуаций. Рояли
претят, хотя иногда есть таковые и у меня, но вот поставить героя в
ситуацию, где он в цейтноте и нужно быстро что-то решать, кому-то
доверится, куда-то бежать… Вот, наверное, то, с чего, в том числе,
начнется и эта книга.
Я выбрал своим героем попаданца в
тело Лжедмитрия Первого. И сделал это скорее потому, что я мало
знал об этом судьбоносном периоде истории России. И дело не только,
может и не столько, в том, что я не знал о самих событиях, мне было
крайне интересно подумать человеком того времени, понять, что есть
такое Смута в голове, в сознании индивидуума и в коллективном
разуме всего русского народа. Понял ли я это? Пока до конца еще,
нет, но ведь и это только первая книга. И я искренне надеюсь, что
понимания о творящемся тогда станет чуточку больше.
Хотелось бы коснуться темы самой
личности Лжедмитрия, так как в книге подобные вопросы проходят
только по касательной и я не лезу в дебри исторических споров, что
не утихают и поныне. К тому же предвосхищая комментарии, постараюсь
очень кратко, но проявить некоторую мою позицию.
Как можно увидеть с описанного, я все
же склоняюсь к тому, что на троне немножко посидел именно
самозванец. Вопрос у меня только в такой вот плоскости: а кто он
все-таки? Неужели монах-черноризец, даже такой, как Григорий
Отрепьев, между прочим, живший рядом с землями Романовых, может
просто прийти и представится царем? Вот Илейка Муромец представился
несуществующим Петром Федоровичем, так все писали, что подобный
персонаж вызывал только смех. Лжедмитрий Второй так же был понятен,
как самозванец. Но первый?..
Тонкие манеры, знание этикета,
неплохое понимание политических раскладов, энергичный, великолепный
оратор, иначе столь много людей за ним не пошло бы. Хорошо рубился
на саблях, ездил в седле. Ну весь из себя аристократ, что отмечали
даже те, кто был знаком с европейскими монархами того времени.
Можно немного включить и
конспирологии. Так, Карамзин, зачитывая свои еще только рукописи,
писал о Лжедмитрии, что тот мог бы являться и самделешним сыном
царя. После друзья историка будут обвинять Карамзина в трусости и
угодливости правящей фамилии. Историк Миллер, столь не любимый
Ломоносовым, так же намекал Екатерине Великой о царском
происхождении Лжедмитрия.
