Грания
Лайтон жестоко ошиблась.
Согласившись
поехать с незнакомыми мужчинами и женщинами, назвавшимися посланниками ее
родителей, она безмолвно повела за собой хмурого Вильяма и недоумевающих
подруг. Будь она чуточку недоверчивее, а Вильям немного крикливее и злее не
только к приятелям, но и к врагам, ситуация могла бы повернуться иначе.
Но
теперь ничего нельзя было поделать.
Они
пересекли границу зловещей Ардании, и у Грании болезненно сжалось сердце.
Хотелось оглянуться назад, но от этого будет лишь хуже, поэтому она злобно
смотрела в спины маячивших впереди всадников. А те не замечали ее тяжелых
взглядов.
-
Ты хоть и светлая ведьма, но скоро подпалишь их огненной чарой, - сообщил
негромко Вильям.
От
его проклятой внезапности девушка чуть не свалилась с лошади.
-
Да чтобы ты пропал! – охнула она. – Зачем так пугаешь?!
-
Я просто заговорил с тобой, арданская принцесса. Не моя вина, что ты всего
боишься, - он равнодушно развел руками.
У
Грании вспыхнули щеки от густого румянца, который походил на цвет ярких маков.
-
Я не принцесса… - прошептала она озадаченно.
-
Ну да, - теперь Вильям усмехался привычной улыбкой, обнажив белые зубы, и это
делало его неприятно похожим на отца. – Ты – принцесса-бастард.
И
снова она вспыхнула. Захотелось наброситься на наглеца с кулаками, но при чужих
людях не могла позволить себе такие вольности, а поэтому молча отвернулась и
пустила лошадь быстрее. Только бы не смотреть на этого пакостника!
Справе
и слева раздалось почти одновременно двойное ржание – это Мина и Меган догоняли
ее на своих лошадях.
-
Грания, ты научилась ездить верхом! – по-детски радовалась Меган.
Девушка
застенчиво улыбнулась. Злость отхлынула, как соленая морская волна, а щеки
немного остыли.
-
И правда. Я долго тренировалась.
Дорога
их шла мимо незнакомых лесов и пшеничного поля. Как здесь вырастает пшеница,
если так холодно? Грания смотрела то на молчаливых спутников, то на низкое
грозовое небо, и старалась не думать о родителях.
За
свою недолгую жизнь она привыкла разочаровываться в людях и в магах, и теперь
ей хотелось бы не воздвигать отца и тем более мать на пьедестал, чтобы потом
плакать, глядя, как они падают оттуда вниз. Будь, что будет. Лучше, чем есть
сейчас, уже не сделать. Но Грании предстояло разочароваться даже в том, куда
они в итоге приехали.
