— Да пропусти ты, обезьяна в костюме! — белокурый вихрь в очередной раз атаковал охранника с ярко выраженной восточной внешностью. — Я всё равно туда попаду! — ворота особняка, у которого два месяца назад не было никакой охраны и в помине, никак не удавалось взять штурмом.
Девушка взвыла в голос от своего бессилия и натурально зарычала.
Внезапно ворота пришли в движение, и в образовавшемся проёме показалась большая чёрная машина.
Это был Машин шанс.
Девушка тут же сорвалась с места, юркнула под локоть охраннику и бросилась вперёд, особо не разбирая дороги. Пусть ту ночь она помнит, будем честны, плохо, но она точно запомнила машину Вани. Такие не забываются. Машины, в смысле, а не самовлюблённые мажоры. И она точно стояла у особняка, сигнализируя о том, что её владелец находился дома.
— Эй? — позади что-то щёлкнуло. Кто-то даже её окрикнул. — Чокнутая?
Во-о-от! Этот павлин и тогда её так назвал — чокнутая.
Маша резко остановилась, развернулась, увидела стоящего у распахнутых дверей авто загорелого блондина в белой майке, джинсах и солнцезащитных очках и провела скудный сравнительный анализ. Вроде… вроде он. Отец её будущего ребёнка.
Какой позор.
Девушка вобрала побольше кислорода в лёгкие и пошла спокойным шагом к самой большой ошибке в своей жизни. За ней наблюдала обезьяна в костюме, в честном бою с которой так и не удалось одержать победу. Просто наблюдала. Ничего не делала.
— Чё за приколы? — хмыкнул Иван, покосившись вглубь салона автомобиля.
Маша не стала следить за его взглядом и, сложив руки на груди, кивнула:
— Ну, здрасьте!
— Привет… — Ваня замялся. Нервно поднял очки вверх, растрепав светлые, довольно длинные спереди волосы, и затупил.
Внезапно до Маши дошло, что он завис не потому, что тормоз. В скупом «привет» сквозило вопросительной интонацией. Этот павлин тупо забыл, как её зовут.
Зашибись ситуация. Стоит она перед ним… вся такая от него беременная, а он… весь такой кретин!
— Маша! — рявкнула девушка. — Мать твоего будущего ребёнка!
— Пранкуешь? Костян идею подкинул? — парень ухмыльнулся, но ладони предательски вспотели.
Ту ночь он вспоминал неоднократно за это время. И в отличие от некоторых, прекрасно её помнил, потому что, опять же, в отличие от некоторых, не нажирался палёного коньяка до синих соплей. И оплошность за ним имелась.
