Все восемнадцать лет своей жизни я знала, что этот день
наступит. И все равно, даже вчера, он казался призрачно-далеким, каким-то
необязательным и не стóящим больших переживаний. Однако когда меня привели в мраморный
зал и поставили возле стены для ожидания, я ощутила, как накрывает паника. Та
самая, которая все восемнадцать лет зрела внутри сердца, а теперь настала пора
ее вытащить наружу, чтобы стало еще больнее.
Пожилой герольд тоже волновался — это слышалось в
дрожании его голоса, когда он зычно объявил:
— Великий князь Седьмой Окраины, Зóхар Рокка!
Мой отец глубоко поклонился, то же рядом сделала и мать. Я
не могла от страха пошевелиться, лишь сглотнула нервозно, хотя во рту все
пересохло.
Глава Седьмой Окраины, наш сюзерен, нечасто навещает столь
отдаленные княжества. Но на этот раз он явился собственной персоной —
отобрать себе лучших девок для забав. Горько осознавать, но я заранее включена
в этот список. Независимо от того, понравлюсь ему или нет, я все равно поеду в замок
старого демона — как гарант того, что наши земли не вздумают поднять бунт.
Иначе мне там приготовят такую судьбу, от которой мертвые содрогнутся.
Глашатай пропустил представление моих родителей — им
уже выпадало несчастье быть знакомыми с Зохаром, но мое имя произнес с едва
уловимой хрипотцой в голосе, возникшей от избытка переживаний:
— Айса, княжна Имельская! Девица восемнадцати годов
отроду, здорова и девственна, готовая к исполнению своего долга перед великим
князем Седьмой Окраины.
Я до последнего не хотела на него смотреть. Ведь знала, что
стар. Знала, что чистокровный демон — и по этой причине обладает самым
жестоким нравом. Я возненавидела его еще лет в пять, когда впервые поняла свое
предназначение. Потом все более и более осознанно подходила к зеркалу, гадая о
своем будущем. На мне не должно было появиться никаких увечий, иначе вся семья
за это поплатилась бы, но мне всегда казалось, что я не хороша собой — и
очень радовалась этому пониманию. К сожалению, я и уродиной себя назвать не
могла, однако большинство моих служанок выглядели красивее и женственнее. Я
унаследовала от матери довольно грубые черты лица, но мне удачно не перепала от
нее изящная талия или высокая грудь. Темно-русые и не слишком густые волосы
тоже не придавали мне очарования, сам этот блеклый оттенок будто делал мою кожу
невзрачной. Не уродина, но и не красавица, слава богам. Но теперь я вдруг
испугалась, что на извращенный вкус демона и я могу показаться симпатичной. И
тогда лучшая из судеб — стать обычной служанкой в его замке — мне не
светит. Черной работой мне заниматься не приходилось, родители даже
запрещали — не приведи боги, поранюсь или натру заметные мозоли, но я всю
жизнь наблюдала за своими служанками и представляла себя на их месте. Стирать
чужие портки и чистить канализационные дыры лучше, чем стать забавной игрушкой
в постели старого мерзавца.
