Он появился возле деревни поздним вечером: выехал из леса со стороны крупнейшего Восточного тракта. Остановился, внимательно разглядывая колеблющиеся огни раскинувшейся внизу деревеньки, вдохнул пропитанный отчаяньем воздух и толкнул пятками крупного палевого жеребца, направляя его вниз.
На постоялом дворе было удивительно малолюдно, несмотря на то, что деревня располагалась в непосредственной близости от торговых путей. Сейчас же в пустом зале трактира находилось не больше десятка человек, да и те местные, с угрюмыми, усталыми и безжизненными лицами.
Все глаза присутствующих впились в незнакомца, вошедшего в помещение. Молодой, почитай, и трех десятков не исполнилось; роста он был среднего, не особо широкоплечий, но поджарый и гибкий. Смуглое лицо, обрамленное черными, с проседью, длинными волосами, перехваченными на лбу плетеным ремешком; цепкий взгляд серых зорких глаз; суровая линия тонких губ.
Одет он был в удобные штаны и темную рубашку; необычный пояс тускло блеснул в свете масляных светильников; дорожный плащ, пропитанный пылью, и угрожающе серебрящаяся над правым плечом крестовина меча.
Взгляды были прикованы к бляшке пояса, насмешливо блеснувшей, когда ее обладатель неспешным шагом подошел к стойке, за которой стоял хозяин постоялого двора, такой же мрачный и неразговорчивый, как и все остальные жители.
Знак, выгравированный на этой детали одежды, был известен всем.
Гильдия Охотников.
Путешественник краем глаза заметил, как сорвался с места мальчишка, помогавший обслуживать немногочисленных посетителей. Серьезно, молча, будто выполнял значимое поручение. Он, не поднимая глаз, проскочил мимо незнакомца и скрылся в кухонном помещении. Несколькими секундами спустя глухо бухнула дверь заднего входа.
– Чего изволите, господин охотник? – спросил хозяин, неприязненно глядя на мужчину.
– Тушеные овощи и свинину, – произнес клиент и отошел к дальнему столику.
Сел, аккуратно сложив плащ, и щелкнул пряжкой перевязи, снимая клинок и ставя его рядом с собой.
В трактир, распахнув дверь, влетел пожилой мужчина, видимо, староста деревни. За ним, отставая на шаг – молодой парень, совсем еще безусый юнец, что-то горячо шептавший:
– ….не говори, батька! А то ведь тоже уедет!
Староста, не глядя, отмахнулся от сына, сощурил подслеповатые глаза и решительным шагом направился к спокойно сидевшему охотнику. Подошел, немного помялся, дождавшись, когда мужчина поднимет на него светлые глаза, и произнес, стараясь скрыть дрожь в голосе:
