Читать Сказки фея Ерофея - Иван Быков

Дело было вечером, делать было нечего. То есть абсолютно.

Антон даже не думал, что успеет надышаться свободой за столь короткий срок. Родители только вчера уехали в какую-то славянскую суверенную державу – всего на несколько дней, за тишиной и пивом. Минула одинокая ночь, опал пеплом нескольких сигарет новый день, сгустился вечер, чуть хмельной от нескольких бутылок ужасно вредных слабоалкогольных напитков.

Компьютер надоел, кинопродукция не радовала новинками, а книги никак не сочетались с одурманивающим состоянием «один дома». Нет, Антон любил читать, в доме была солидная библиотека – отец под нее даже отвел специальную комнату. Но получать удовольствие от степенного шелеста страниц, от неспешного разговора с автором Антон так еще и не научился.

Парень знал, что некоторым людям такая «книжная» радость доступна – например, его родителям. А еще он вычитал об этом в каком-то из рассказов Гилберта Честертона о хитроумном отце Брауне. Там герой даже соврал, что его нет дома, представился чужим именем, а потому утратил алиби – и все лишь для того, чтобы его не отрывали от любимой книги, камина, пледа, одинокой тишины и вечернего стаканчика виски. Антону же такие умиротворенно-медитативные состояния были пока недоступны. По возрасту и темпераменту. А еще потому, что он был подростком совсем иного времени – эпохи, что дарила более наглые, настырные, резкие радости, чем тихая тактичная книга. А потому вечер, потраченный на книгу, в условиях отсутствия родителей, Антон признавал делом неоправданно расточительным.

Все можно было найти в этом опустевшем без родителей доме. И не только книги из семейной библиотеки. И не только плед, камин и кресло-качалку. Так, например, в свободном доступе находилась дюжина бутылок виски, как початых, так и запечатанных, различных сортов, солодов, торфов и лет выдержки. Были и другие спутники веселья: кальвадос, текила, коньяк, всевозможные ликеры – все мыслимые спиртосодержащие прелести. Были даже грузинская чача, словацкая сливовица, чешская бехеровка, немецкий егермейстер и прочие диковинки. Отец не вел учета алкоголю – несколько баров размещались в разных комнатах, а в подвале дома расположился винный погреб, где проживали несколько сотен винных бутылок, покрытых благородной пылью.