Пролог
Ранее утро. Небо вдали только начинает окрашиваться алыми
всполохами, по влажной от росы траве гуляет ветер. Звуки ночного
леса остаются далеко позади. Приятная усталость разливается
по напряженным мышцам, обволакивая ощущением полного
удовлетворения. Это была особенная ночь, и ее отголоски еще долго
будут струиться по моим венам ни с чем не сравнимым экстазом.
Абсолютная эйфория, доступная только избранным.
Я проникаю в дом через черный вход и по крутой деревянной
лестнице поднимаюсь на мансардный этаж. Ступаю осторожно, старясь
не шуметь, чтобы не разбудить любопытную прислугу. Предрассветное
время принадлежит только мне и… ей.
Беззвучно открыв дверь, я оказываюсь в просторной
мастерской. Привычно жужжит старый гончарный круг, на котором Сара
отливает очередную вазу или кувшин. Повсюду разбросаны формовочные
инструменты, заготовки, резцы, лепестки для текстурирования, кисти
разных размеров, баночки с глазурью. Пахнет красками, пылью, мелом
и… апельсинами. Вместо кофе Сара предпочитает цитрусовый шейк,
чтобы взбодриться.
Так уж завелось изначально, что мы оба не спим по ночам.
Правда, причины бессонницы у нас несопоставимо разные. Я разрушаю
все, к чему прикасаются мои руки, а она… она созидает, придавая
причудливую изящную форму вязким комкам глины. Сара – скульптор
и художник по росписи. Из куска глиняной массы она создает
произведения искусства, воплощая свои фантазии в необычные формы
и оживляя их при помощи кисти. А я – хладнокровный серийный убийца,
которому чуждо любое созидание. И все же у нас гораздо больше
общего, чем она может себе представить.
Остановившись в центре комнаты, я всем существом впитываю
ее хрупкий образ, снова чувствуя прилив болезненной жажды, которую
не способна утолить ни одна другая женщина. Но они позволяют мне
на какое то время вернуть контроль, восстановить равновесие
и защитить Сару от моих пагубных пристрастий. Если однажды я
прикоснусь к ней так же, как к ним…
Мотнув головой, прогоняю навязчивую мысль, зачарованно
глядя на узкую спину, тонкую талию и копну светлых волос, небрежно
сколотых на затылке.
– От тебя пахнет дымом, – минуя приветствие, шелестит ее
тихий голос.
По телу проходит знакомая дрожь, сердце привычно
сжимается. Если бы она только знала, какую власть имеет надо мной
ее мелодичный тембр… Если бы она хотя бы раз посмотрела на меня
так, как на него… Клянусь, я бы смог остановиться.
