Ветер завывал над холмами, заросшими редкими деревьями, в
землях, принадлежащих Маратам, единому народу. Он гнал перед собой
крупные жесткие снежинки, и, хотя Единственный сидел на своем троне
высоко в небе, тучи скрывали его лицо.
Кито впервые с тех пор, как наступила весна, замерзла. Она
повернулась и, прищурившись, посмотрела назад, прикрыв глаза рукой
от мокрого снега. Она была в короткой набедренной повязке и поясе,
на котором висели нож и охотничья сумка, — и все. Ветер швырял ей в
лицо пряди густых белых волос, и их цвет сливался с цветом
падающего снега.
— Поторопись! — крикнула она.
В ответ раздалось глухое ворчание, а в следующее мгновение
появился геардос. Он был громаден по сравнению со своими
сородичами, его лопатки возвышались над землей на высоту двух
взрослых мужчин. Его косматая зимняя шкура, густая и черная,
защищала его от холода, и он не обращал внимания на снег. Когти,
каждый больше астелианской сабли, легко вгрызались в замерзшую
землю.
Отец Кито, Бонуло, в набедренной повязке и выцветшей
астелианской рубашке красного цвета, сидел на спине геардоса,
спокойно покачиваясь на вязаном чепраке. Грудь, руки и плечи Бонуло
были такими мощными, что ему пришлось оторвать рукава от рубашки.
Но поскольку он получил ее в подарок, выбросить ее было бы
невежливо, поэтому он сплел из рукавов веревку и надел ее на лоб,
чтобы в глаза не лезли волосы, такие же белые, как у дочери.
— Мы должны спешить, потому что долина может от нас убежать.
Наверно, нам следовало остаться с подветренной стороны.
— Если ты думаешь, что это смешно, так ты ошибаешься, — заявила
Кито, наградив сердитым взглядом отца, который решил пошутить.
Бонуло улыбнулся, и морщины на его широком, квадратном лице
стали заметнее. Ухватившись за седельную веревку геардоса, он с
ловкостью, неожиданной для его могучего тела, спрыгнул на землю.
Затем он хлопнул рукой по передней ноге геардоса, и тот миролюбиво
улегся, не переставая жевать траву.
Кито повернулась и прошла вперед, навстречу ветру, и, хотя ее
отец не издал ни звука, она знала, что он идет за ней.
Через пару мгновений они подошли к краю обрыва. Внизу под ними
лежало открытое пространство. Снег мешал ей как следует разглядеть
долину, и лишь между порывами ветра удавалось увидеть тропинку,
ведущую к основанию скалы.
