Сухощавый старик в длинном пальто из добротной английской шерсти
неторопливо вышагивал по переполненным улицам столицы Богемского
княжества и с нескрываемым любопытством посматривал на сияющие
витрины магазинов и нарядных лавочек, которые в предвкушении
праздничных выходных стремились завлечь к себе как можно больше
жителей города и туристов. Последние с огромным удовольствием
давали себя увлечь покупками, и это обстоятельство радовало,
казалось, всех до единого. Гирлянды, развешанные на стенах домов и
на ветвях деревьев, перемигивались разноцветьем огоньков, как будто
сказочные феи порхали над головами людей, умело настраивая на
праздность и прекрасное настроение.
Лёгкий пушистый снег медленно падал
на город, укрывая его невесомыми кружевами, и старик изредка
останавливался прямо посреди суетящихся людских потоков,
благоговейно подставляя морщинистое лицо с неистребимым
средиземноморским загаром падающим снежинкам. Те, кто проходил мимо
него, старались обойти его с улыбками. Понимали, что для этого
человека каждый момент бытия может стать последним.
Вздохнув, старик натянул на нос
фетровую шляпу с тёплой подкладкой, и с силой вжимая тонкую
лакированную трость в тротуар, неожиданно ускорился. Для своего
возраста он передвигался весьма бодро, словно за его плечами не
было девяноста лет жизни. Обрезиненный кончик трости отчитывал шаг
за шагом, и как только слева показались аккуратные ряды аллеи
Ригеровых Садов, мужчина свернул на Будечску, где в тиши аккуратных
особнячков из белого камня с красными черепичными крышами находился
скромный гостевой дом с забавным названием «У Пилигрима».
Он толкнул тяжёлую кованую калитку и
оказался во внутреннем дворике, по тщательно выметенной дорожке из
коричневой ребристой плитки прошёл до двухэтажного здания,
светящегося как новогодняя ель. Здесь тоже не поскупились на
гирлянды, повесив их где только возможно: между окнами, под
козырьком крыши, на перилах. В начинающих сумерках всё это
выглядело очень красиво. Две снежные бабы с ярко-оранжевыми
носами-морковками, стоявшие по обе стороны от крыльца, весело
смотрели на незнакомца с тростью чёрными бусинками глаз, роль
которых играли круглые камешки-голыши.
Обстучав на входе ботинки, чтобы
сбить налипший на них снег, старик поднялся наверх и нажал на
кнопку звонка. За металлической дверью зазвучали нежные
колокольчики. Динамик видеофона хрюкнул, оттуда раздался мужской
голос на чешском языке.
