Читать В тени креста - Максим Греков

В лето господне года 1488 от рождества христова, или по русскому летоисчислению 6996 от сотворения мира^>1, на Москве случилась небывалая засуха. От самой весны дни стояли невыносимо жаркие. Дождей почти не падало. От этого обмелели реки, а в посаде иссякли не только колодцы, но даже и родники.

По причине ли той великой суши, или по недосмотру, но вдруг, между правым берегом реки-Москвы и её старицей^>2 полыхнула церковь Благовещение и пламя быстро охватило едва ли не треть престольного града Русского государства. Выгорело всё: от кремлёвских стен и реки Неглинной до храма Всех Святых на Кулишах.

И поползли по Руси слухи, что огонь на Москву пал не просто так. Одни шептали о проклятии татарском, ибо минуло двенадцать лет, как Русь, после стояние на реке Угре, насовсем с себя скинула иго ордынское. Другие спорили, что пожар дело рук опальных бояр и месть за то, что Великий князь московский Иван III Васильевич, прикончил вольницу Господина Великого Новгорода^>3. Третьи же, говорили о гневе господнем, на землю русскую, за то, что поперёк обычаев, государь московский, после смерти первой жены, взял за себя новую жену, да не из своей отчины, а царевну заморскую – именем Софья из рода Палеологов, которая доводилась племянницей последнему императору Византии. А за этой царевной, на службу к русскому правителю прибыло много люда иноземного, через этих и пришли вселенские напасти.

Ведь помимо огня пожаров, русские гибли при усмирении Казани и Вятки. И новая война с Литвой в пограничье, не сулила ничего хорошего.

Уже почти стемнело, когда служилый боярин Илья Ласкарёв – старший сын грека Фёдора Ласкариса, миновал караульную башню и въехал на каменный мост, ведущий к старым Богоявленским воротам. Согнувшись в седле, он мерно покачивался в такт шагу своего коня, изредка краем глаза поглядывая на заводную лошадь^>4, что была привязана за узду длинной верёвкой с петлёй, затянутой на хвосте его коня. После дождя, лошадиные копыта то и дело скользили по мокрому камню древнего моста, и животные плелись медленно, громко цокая железными подковами. Таким мерным шагом лошади двигались, пока не приткнулись к рогаткам перед дозорной башней. На посеревших от времени, отёсанных валунах, из которых были сложены сама башня и прилежащие стены, метались отблески пламени от жаровен, возле них грелась озябшая от осеннего ветра стража. Москвитяне и посадские уже разбрелись к своим жилищам, у ворот было пусто.