— Мне безразличны традиции ваших богов, главное, что после
венчания кусок земли, что мне и так отдан вашим королем, официально
станет моим, — грубый голос гудел надо мной, а я никак не могла
открыть глаза.
Что происходит? Тело не слушалось. Я едва ощущала собственное
дыхание.
— Но девушка при смерти, — возразил ему старческий слегка
дребезжащий голос.
— Так даже проще, — равнодушно проговорил тот же грубый голос со
слегка рычащими нотками. — Отойдет к богам, а я найду свою
истинную, и тогда замок точно останется за орками.
— Но так нельзя, — слабо возразил старик.
Почувствовала какое-то резкое движение, словно сместился большой
поток воздуха. Старик вскрикнул, а надо мной снова раздался рычащий
угрожающий голос:
— Ты хочешь остаться под защитой этих стен или тебя выкинуть за
ворота, священник?
— Пппростите, арым.
— Проводи обряд и закрой свою пасть. Ее родня откупилась ей и
этим куском земли, который вот-вот поглотит Марь, если орки не
защитят его. Так что делай, что говорят и помалкивай. А девица, — я
почувствовала на себе тяжелый взгляд, хоть никак не могла открыть
глаза, да и вообще не могла пошевелиться, — говорят, что она сама
вошла в Марь, ты знаешь, что это значит. Так что пусть боги ее
заберут. Венчай нас! — приказал голос.
— Мне сказали, что леди Ялана случайно вошла в Марь. Она не
слышала зова.
— Да мне без разницы. Из Мари выходят измененными или мертвыми.
И она отойдет, судя по ее виду. Так что венчай нас, пока еще не
поздно.
Это они обо мне? Это я умру? Нет-нет! У меня еще дела! Я еще не
все закончила!
Дальше старик что-то быстро забубнил. Слова сливались в один
сплошной поток, и я никак не могла вычленить хоть одно слово, хотя
чувствовала, что это важно. Что вообще важно все, что сейчас
происходит.
Неожиданно в груди запекло, сдавило, а потом заломило правую
руку. Но я не могла ни пошевелиться, ни закричать. Страх накатывал
волнами. Это страшно, когда ты в сознании, но ничего не можешь
сделать. Когда тебе говорят, что ты умираешь абсолютно равнодушным
голосом.
Старик заговорил громче, а потом выкрикнул какое-то слов и
замолчал.
— Вы должны обменяться браслетами, — в голосе старика
чувствовалось недовольство.
Большая шершавая ладонь взяла мою руку и что-то защелкнулось на
запястье.
— Боги приняли обряд, — полным удивления голосом прошептал
старик, — браслеты спаялись. Не может быть!
