1. Глава 1. На крыльях ветра
— Верити.
Что-то застилало взгляд, лежало на лице, невесомое, как паутина. Я махнула рукой и уставилась на клок тонкой ткани, зажатый в пальцах.
— Это моё, — в голосе Фалько прозвучала улыбка. — Чтобы у тебя лицо не обгорело.
Наконец сообразила: его кашне. Серое, в мелкую крапинку.
— Долго я спала?
Протянула ему шарф, он взял, слегка коснувшись ладони, и это прикосновение я ощутила отчётливей, чем все наши вынужденные объятья во время перемещений.
— Пару часов. Приготовься, пора делать пересадку.
Мы прильнули друг к другу, как любовники. Или как брат с сестрой после долгой разлуки. Во взгляде Фалько не было ни грана похоти. Поэтому я легко позволила обнять себя и сама без стеснения обвила руками его шею. Сделала вдох, и...
Розы! Море роз. Мы очутились в цветочном раю. Алые и кремовые, белые и нежно-розовые, малиновые, тёмно-красные, почти чёрные, розы стояли вплотную друг к другу в одинаковых высоких коробках и оглушительно пахли. Коробки, в свою очередь, помещались в открытых контейнерах, а контейнеры и мы вместе с ними — то ли в каком-то брезентовом шатре, то ли…
Пол под ногами дрогнул, меня качнуло, и если бы Фалько не поддержал, добрая сотня роз оказалась бы смята и поломана.
— Мы в грузовике? — догадалась я. — А эти розы...
Он усмехнулся:
— Наши будущие попутчики.
Мы стояли в тесном проходе у металлической стенки, которая, должно быть, граничила с кабиной. Фалько попробовал раздвинуть контейнеры, но их крепко держали особые направляющие, проложенные по полу. Вдоль стен тянулись узкие световые полоски. Без них фургон утонул бы во мраке. Для чего этот свет — для роз? Кто-то не пожалел магнетического кристалла, чтобы цветам не было темно?..
Фалько снял с себя пальто.
— Надень и садись. Ехать не меньше часа.
Только сейчас я почувствовала, что под тентом зябко и сыро, как в пещере. Странно, ведь снаружи теплынь.
— А ты?
— И я.
Он помог мне устроиться на полу и сел напротив, скрестив ноги. Я подтянула колени к груди. Полупальто было достаточно большим, чтобы спрятаться в нём, как в домике, целиком.
— Почему здесь так холодно?
— Магнетизм, — он пожал плечами. — Для сохранности цветов.
Я присмотрелась к фирменным надписям на коробках — и внутренне похолодела. Под крупным и затейливым: «Цветущий Ветгель. Свежесть утра. Аромат весны» мелким шрифтом значилось: «Цветоводческое предприятие семьи Карассис». Дальше следовал местный лофрентский адрес.
