«Я повернулся к Свету –
Он слышал меня без слов.
Без слов давал мне ответы
Пророчеством вещих снов.
Прошу, обожги мне душу,
Очисти мои глаза,
Пусть вырвется боль наружу,
Как рвется из стен лоза.
Я буду очищен от скверны
Посредством мучений святых.
Оно того стоит, наверно
Ради спасенья других».
Громкий истошный визг кинжалом
пронзил округу и разнесся коротким эхом над темным пологом леса.
Тишина…
Перед бурой курчавой дворнягой на
колени упал пожилой мужчина с редкой белой бородой. Его широко
раскрытые глаза, тускло горящие бирюзой, одержимо разглядывали
мертвое тощее тело. Он причмокнул, почесав острое мягкое ухо с
полупрозрачной раковиной, усеянной темными венами, и потер дрожащие
в нетерпении ладони.
— Да-да-да, вкусная душонка. Вкусная
маленькая собачка.
— Стой! — к нему подбежала
рыжеволосая эльфийка в темно-коричневом простом платье. Такой
хрупкой и молодой, с задорными веснушками вокруг вздернутого носа,
очень пошла бы улыбка, рисующая ямочки на щеках, однако сейчас
девушка яростно хмурила тонкие брови, совершенно не предназначенные
для строгости.
Собрав все свои девичьи силы, она
грубо схватила старика за шиворот рубашки, испачканной кровью, и
потащила на себя, подальше от погибшего животного, во впавшем
животе которого до сих пор торчала багровая и липкая рукоятка
самодельного ножа.
— Что же ты наделал, дряхлый пень?! —
закричала она дрожащим голосом, на самой грани от плача.
— Жрать я хочу! Жрать! — злостно
сипел старик в ответ и снова рванул к собаке. Рыжая пошатнулась, но
удержала его, правда потеряла в мягкой от дождя почве сандалик.
— Скоро нам принесут жизненные сферы,
потерпи! Воины Айнхириамма ходили на охоту.
— Дура! Они себе-то принесут все, а
нам так, жалкие ошметки оставят! Одна сфера на рыло, и плевать, что
там дальше. Кому-то мало! Мне мало!
— Что же это ты, совсем обезумел? —
по щекам эльфийки все же побежали слезы, но она упрямо продолжала
оттаскивать мужчину. — Собака соседская ведь была.
— Безумие — это наш итог. Мы все
сдохнем или сойдем с ума от голода!
— Так не правда же! Предводитель
Таласс ищет способы пропитания для нас. Скоро все наладится, вот
увидишь, дедушка. Пожалуйста, встань! Прошу, не убивай никого…
В поднятый шум и суматоху вплелось
нарастающее рыдание маленькой девочки, что подошла к своему
погибшему питомцу. Это на какое-то время отрезвило деда, возможно,
даже успело пробудить чувство вины, но затем он снова широко
раскрыл веки и зарычал:
